Демон замирает, не успев понять, о чем ему говорят. Лезвие меча опускается на его шею. Куприянова зажмуривается, ощущая, как огонь обжигает ее кожу на лице.
— Пошли отсюда, — Самаэль подходит к девушке и перехватывает ее за талию, но она пытается отстраниться. — Нет времени на глупости, тебя нужно увести. Демонов слишком много, они на всех уровнях, ты…
— Надо кое-что взять с собой, — Саша отталкивается от мужчины и падает на колени, нашаривая на полу тот самый предмет, что показывал ей демон. Вцепляется в него и поворачивается к воину. — Пошли.
***
Мы жалкие крысы. Бежим с тонущего корабля, спасая свои жизни. Точнее, Самаэль покидает Собор, вынужденно уносясь вместе со мной в темное небо. Я обхватываю его руками за шею, а колени сжимаю на мужских бедрах и смотрю туда, откуда мы ушли. Некоторое время еще видно столпы света — это умирают ангелы, — а потом все исчезает.
Непонятно, как далеко мы успели улететь, но я начинаю кричать. Я ору, выпуская на волю весь ужас пережитого. Самаэль опускается вниз и сбрасывает меня на землю. Брезгливо морщится и отходит в сторону, оставляя меня один на один с этой болью. А я продолжаю плакать и завывать. Мне до сих пор страшно. Я ночью в лесу с существом, которого вообще не должно быть на этом свете. Я потеряла своего друга и осталась совершенно одна. Меня преследуют какие-то жуткие твари и желают моей крови.
— Почему? — с силой бью кулаком в землю, не ощущая ни удара, ни того, что он отдается в руке тупой болью. — Почему? Почему? Почему? — продолжаю колотить по земле, словно это может помочь справиться с пережитым. Ничего не поможет. Ничего не изменится.
— Прекрати, — посторонние руки вздергивают мое тело, ставя на ноги. — Прекрати, я сказал! — кричит Самаэль в лицо. — Твоя истерика никому не поможет. Она не вернет ни одного из моих братьев, ни одну из моих сестер. Так что заткнись, — он переводит дыхание, и крылья раскрываются за его спиной. — Нужно лететь дальше.
Я, не думая, бью ногой по мужскому колену, и пальцы, сковывающие меня, разжимаются. Не дав мозгу заработать и подсказать, что в лесу одной не выжить, разворачиваюсь и бегу. Далеко уйти не удается. Сильный удар в спину — и меня припечатывает к стволу дерева. Сползаю на землю, собрав по пути все занозы своим лицом.
— Жалкая смертная, — воин переворачивает меня на спину и нависает надо мной. — Ничтожество. Трусливое создание, — он подбирает еще много витиеватых выражений, которые не значат ничего. — Как ты смеешь убегать? Мы жертвовали ради тебя всем, мы сдерживали демонов ценой жизни — и вот как ты отплатила за это. Вы, люди, просто грязь под нашими ногами, — выплевывает он очередное оскорбление. — Недостойные своего Создателя, не заслуживающие любви Господа.
