Она была одна.
Обливис лениво летал медленными потоками, и воздух вдруг замерцал и задрожал энергией, которая усиливалась с каждым мигом. Айлет затаила дыхание, и каменный кулак сжал ее колотящееся сердце. Ей нужно было уйти в переулок, спрятаться, но она не могла оторвать взгляда.
Силуэт приближался по центру дороги, фигура без четкой формы. Обливис в воздухе вокруг нее вспыхивал ярче теневым светом, создавая пульсирующую ауру и очертания. Она приближалась, негативное пространство в центре будто стало тверже, и Айлет узнала силуэт высокой худой женщины. Глаза не сияли там, где должна быть голова. Но Айлет ощущала, как взгляд искал ее.
В последний миг она юркнула за стену, застыла от страха. Это была безнадежная игра в кошки-мышки. Весь этот мир — высокие здания, брусчатка под ногами, даже переулок, в котором она пряталась, — был иллюзией. Только обливис был настоящим.
Айлет скрипнула зубами и посмотрела на переулок. Пространство меж двух высоких зданий было узким, заполненным обливисом… и с тупиком. Она была глупой, позволила страху завести ее в укрытие, когда нужно было уходить подальше от преследователя! Поздно. Теперь она попала в ловушку как…
Нет. Она моргнула, покачала головой и посмотрела снова. Нет, в конце переулка все-таки была дверь.
Айлет выдохнула с облегчением, отодвинулась от стены и побежала, шатаясь, к концу переулка. Дверь была низкой, она не узнала материал. Она была приоткрыта. Только тьму было видно за ней. Айлет коснулась двери… но замерла. Это было слишком просто, слишком удобный побег в удобный момент. Как она могла знать, что это была не очередная ловушка? Она не управляла этим сном.
С горечью ругаясь, она разглядывала стены по бокам. Словно по волшебству, грани камней стали гладкими, как стекло. Не удалось бы зацепиться пальцами и носками. Она не могла забраться. И не могла вернуться.
Айлет оглянулась на переулок, который, казалось, тянулся и сжимался. В любой миг тот силуэт из тени мог появиться в начале переулка, и горящие глаза увидели бы ее. Ей нужно было действовать. Нужно было сбежать.
Айлет толкнула дверь шире и юркнула внутрь. Она стояла у узкой лестницы, других вариантов не было, и она закрыла дверь за собой и стала подниматься. Ее босые ноги не шумели на холодных ступенях, она перешагивала по две-три за раз. Сначала лестница вела прямо вверх, а потом стала закручиваться, сужаясь. Ступени стали узкими, и Айлет приходилось помогать себе руками, поднимаясь.
