, «Пересмешник, пожелай мне удачи» (1972) и «И в воде горит, и в огне тонет» (1974).
Буковски не только поэт, но и одаренный автор рассказа. Рассказы его уморительны, благоговейны и прекрасны — не обязательно в таком порядке. Среди его прозаических книг — «Все жопы мира и моя» и «Признания человека, до того спятившего, что живет со зверьем»[81], опубликованные в формате брошюр издательством Дагласа Блазека «Оупен скалл пресс» в середине 1960-х; «Заметки старого козла» («Эссекс хаус», 1969) — сборник колонок, которые он писал для лос-анджелесской подпольной газеты «Оупен сити»; и «Почтамт» («Блэк спэрроу пресс», 1971) — роман, написанный на основе его опыта работы на почтамте Лос-Анджелеса (то была одна из немногих его работ с восьми до пяти). Посвежее — сборники «Эрекции, эякуляции, эксгибиции и вообще истории обыкновенного безумия»[82], который вышел в издательстве Лоренса Ферлингетти «Сити лайтс букс» в 1972-м, и «Юг без Севера» («Блэк спэрроу пресс», 1973), выросший из колонки, которую Буковски сейчас пишет для подпольной газеты «Лос-Анджелес фри пресс».
Общее количество его книг достигло двадцати двух, а подпольных почитателей у него легион. Но официальные «почести» Литературный Истеблишмент выдавал ему со скрежетом зубовным или не выдавал вообще. Буковски был удостоен полноформатной библиографии («Библиография Чарльза Буковски», составитель Сэнфорд Дорбин) и получил (в 1972 году, к удивлению многих) грант Национального фонда искусств. Но поэзия его до сих пор не включена ни в одну значимую поэтическую антологию.
У Буковски один ребенок — дочь по имени Марина. На ее матери он не женат, и девочка живет с нею.
— Девочке девять, — говорит он, и голос его смягчается. — У нас с ней абсолютное понимание. Она внутри очень четкая и спокойная, но чувство юмора у нее искрометное. Да, с нею все в порядке, с этим дитём, и я рад, что она есть.
Как он относится к сегодняшней поэзии?
— Я бы сказал, с отвращением, но «меня от нее тошнит» будет лучше, — говорит он. — Той поэзии, что витает вокруг, сознательно обучают. Студенты мне присылают книги или журналы, в которых очень мало силы. — Он задумчиво умолкает. — Молодежь сегодня открыта, мягка, все понимает, — продолжает он. — Но в ней нет огня или безумия. Приятные люди не способны хорошо творить. Это не только к молодым, кстати, относится. Поэту, как никому, нужно коваться в пламени тягот. От перебора с мамочкиным молоком этого не будет. Если такая поэзия и бывает хороша, мне она не встречалась. Теория насчет тягот и лишений, может, и старая, но до старости она дожила, потому что верна.
