БУК: Немного разбаловался.
БР: Ну да, поддался известности...
БУК: Да-да, пристрастился. Известность вполне может человека испортить.
БР: Как вы думаете, не это ли произошло и с Хемингуэем: на него действительно повлияла — каким-то манером изолировала его — известность? Я часто задавался вопросом, не стал бы он здоровее и счастливее, если бы просто (это я тут книгу прочел «Папа Хемингуэй»[67])...
БУК: Он же от этого пытался сбежать. Но, кроме того, у Хемингуэя был такой встроенный суицидальный комплекс, с которым он сражался всю жизнь. Он знал, что пишет уже не так, как раньше. Предполагалось, что «Старик и море» станет возвращением, но не вышло — это просто была новая копия более тугого стиля. Повесть не была оригинальна — он тогда ничего не чувствовал. Попытался вернуться, а когда критики с ним согласились — почувствовали, что со «Стариком и морем» он этого добьется, — мне кажется, он разочаровался оттого, что людей так легко провести. К тому же он много пил, знаете, а бесконечное пьянство — оно может вызвать депрессию.
БР: Думаете, ему лучше было бы просто... удрать?
БУК: В конечном счете удрать невозможно. Выследят. Мне рассказывали, как люди достают Генри Миллера, — мне Уэбб рассказывал: тот их не впускал, а они разбили лагерь у него на газоне перед домом, палатку поставили. Так и жили дня три или четыре.
БР: Здесь, недавно?
БУК: Ну да, не знаю, недавно ли. В общем, это как-то даже пугает. По-моему, мне крупно повезло. Меня не трогали, и хорошо я пишу или нет, но мне это удается, знаете, — выживать, да и пока со мною не особо играли. Очень повезло, я считаю. Конечно, миллион долларов на то, чтобы разбаловаться, мне бы не помешал!
БР: Я и сам об этом думал. Я много лет профессионально торговал рекламой и вот думаю: ну, неплохо бы вернуться к вольным художествам. Ну, скажем, я вот очерк сейчас пишу про глендейлского ветеринара: у него рация в жилетном кармане и замкнутая телесистема для удобства клиентов, я просто от этого тащусь; и мне кажется, что вот такое скромное тихое писательство — это лучший способ. Особенно если еще нравится фотографировать — скажем так, — но, с другой стороны, струны от этого не колышутся туда-сюда. Осознание — хочется писать простые тексты о сознании и так далее, понимаете, если мне диапазона хватит, чтобы...
БУК: Но это ведь неважно продается?
БР: Как вы думаете, что сейчас творится на рынке свободных профессий? Конечно, профессиональные и клановые органы к вам никакого отношения не имеют, но что до вас доносится?
