– Ты ничего не забыла? – поинтересовался Брант.
– Обижаешь, я проверила раз сто, – возмущенно отозвалась девушка.
– Ну, тогда начнем.
Адепты расступились в сторону, освобождая центр комнаты. Опустившись на колени, Олиз начал старательно вычерчивать замысловатые руны пентаграммы на гладком полу академии. Он был одним из лучших знатоков древних рун, способный начертать любую с закрытыми глазами.
– Не ошибись, – предостерег его Астрильд.
– Не нуди под руку, иначе сам сейчас будешь художничить, – осадил его Олиз, продолжая свое занятие.
– Да хватит вам! – вмешалась Оллиана. – Не до споров сейчас. У нас и так слишком мало времени.
Достав из пространственного кармана ритуальный кинжал, она дождалась, когда Олиз закончит начертание, и разрезала себе рука, дав каплям алой крови стечь на пентаграмму. Кровь, словно маленькая змейка, потекла по символам. Стоило ей заполнить каждый штрих, как пентаграмма вспыхнула, озаряя комнату ярким зеленоватым светом.
– Пора, – в предвкушении прошептал Брант, доставая большую старинную книгу.
Отыскав нужную страницу, он начал зачитывать на древнем языке предков старинное заклинание. Огонь пентаграммы с каждым словом разгорался все сильнее и сильнее. Пространство начало плыть, искажаясь, словно потревоженная водная гладь, рябью колыхаясь на глазах у адептов. Последнее слово сорвалось с губ Бранта, но внезапно пламя сжалось, уменьшаясь в размере, и с потрескиванием потухло, оставит начертанную пентаграмму в первоначальном виде.
– И что это было? – удивленно пробормотал Астрильд, рассматривая комнату.
– Не получилось… – расстроено пробормотал Олиз, тяжело вздохнув. –Похоже, что все напрасно…
– Ох, вы и неучи! – за спинами адептов раздался насмешливый женский голос, заставив всех без исключения подпрыгнуть на месте от испуга. – Кто ж так делает-то, – продолжила измываться женщина. – И чему вас только Аранер учит?! Мало он вас всех гоняет, ох, мало! Я бы еще вас на годик оставила в академии после такого провала.
– Огненный цветок, – с восхищением произнес Олиз, восторженно глядя на нежданную гостью.
– А ну подвиньтесь, – прошла вперед к пентаграмме женщина, растолкав разинувших рты перепуганных адептов. – Так и думала, что сами не справитесь. Ну что застыли истуканами. Кинжал давайте. Все самой делать приходится…
Дрожащими от пережитого страха руками, Оллиана передала Дарье ритуальный кинжал. Один взмах острого лезвия, и алые капли стекают с ладони, устремляясь вниз и сплетаясь воедино с древними рунами. Яркая вспышка пламени охватила пентаграмму вместе с женщиной, мелодичный голос которой заполнил помещение, разнося под его своды древнее заклинание. Вновь вспышка, искажение, в глубине которого показалась хрупкая фигурка молоденькой девушки. Еще пара фраз и фигурка расплылась в мареве. Огонь потух, оставив на полу лишь пепел от начертанной пентаграммы.
