— Вот это, — недовольное тыканье на кровать.
— А с ней что не так? — размер евро, матрас с анатомической памятью, белье выстирано и выглажено. Вроде все гуд. — Или у тебя фетиш на продавленные койки на кухнях?
— Я спать с тобой не собираюсь. В прямом и переносном смысле.
— И что предлагаешь? Постелить мне на полу? Да щаз, — демонстративно заваливаюсь на постель, играясь со схваченным с тумбочки пультом от телевизора. А не, это от кондея. — Разбежалась. Я тебе кто, собачонка на коврике ютиться?
Знал, что так будет, но все равно намеренно арендовал небольшой коттеджик на двоих. Преспокойно мог и большой двухэтажный взять, мы там обычно с ребятами останавливались, но три спальни — это перебор. Слишком много свободного пространства девушкам не положено, а то они имеют привычку прятаться и хлопать дверями. Фиг потом выкуришь.
— Я тут не останусь. Отвези меня домой! — одних не выкуришь, других не заставишь остаться. Откуда только столько нервов брать, чтобы терпеть этих строптивых барышень?
— Тебе надо, возвращайся сама У меня оплачено до воскресенья. Раньше я отсюда не рыпнусь.
— Какое воскресенье? Завтра учеба!
— Ну прогуляешь денек, во беда. Сама ж не хотела тащиться на пары.
Прекрасно. Кристина у нас дама не горластая. Долго не истерит. Молча достает телефон, вызывая такси. Оператор на том конце успевает ответить, когда я подскакиваю к ней, сбрасывая вызов. Нет. Так дело не пойдет.
Волкова сейчас испепелит меня взглядом.
— Я не собираюсь с тобой спорить. И оставаться тут тоже не собираюсь, — говорит мягко, вкрадчиво и тихо, но, как показывает практика, именно тихих надо бояться больше всего. Так же тихо они могут и топорик тебе между лопаток всадить.
— Да чего ж ты такая упрямая?! — раздражения в голосе получается больше, чем планировалось. — Устрой себе выходные. Расслабься. Перезагрузись. Неужели самой не хочется себя побаловать? Здесь есть СПА, массаж, солярий, маникюр и этот… как его там? Для ног который. Все за мой счет. Это ж ваш бабский рай, разве нет? Что тебя не устраивает?
— За удовольствия всегда надо платить. Тем более когда они оплачены другими.
Во блин, загнула. Долго придумывала или это ее так от бедной жизни плющит?
— Да не буду я до тебя домогаться, если тебя это беспокоит. Слово даю. Хочешь, на мизинчиках поклянусь?
— И смысл тогда так изгаляться?
Ааа. Она порой меня так бесит. Скажи «спасибо» и просто чеши пилить свои ядовитые ноготки! Разве это сложно?
— Тебя порадовать, бестолочь! Особенно после сегодняшнего. Твоя жизнь сплошное дерьмо, так дай возможность сделать ее хоть немного приятней. Безвозмездно, — не, правда. Я, конечно, знал, что там адовый гадюшник, но чтоб до такой степени. Мать меркантильная истеричка, отец просто конченый. Еще и это… чмо, которое непонятно из какой помойки вылезло, и при этом смеет распускать свои клешни вонючие. — Короче, поступай как знаешь. Я тут перед ней распинаюсь, ношусь с высунутым языком, а меня еще и мордой тыкают.
