Мика сжимала свою кружку и не трогала Калеба, несмотря на боль на его лице. Девушка, которую она играла сейчас, не стала бы нежничать в таверне среди матросов и солдат.
Калеб заерзал на стуле, поправил широкополую шляпу.
— Черная Борода делал что-то интересное?
— Думаю, начал пятую кружку.
— И его борода не начала менять цвет?
— Нет, — Мика взглянула на матроса, который не говорил ни с кем, войдя в «Лысого мореплавателя». — Это все еще может быть он. Некоторые мимики хорошо переносят выпивку.
— Видно третьего подозреваемого?
— Еще нет.
— Тогда лучше заказать еще, или нас выгонят.
Они задержались еще на час, и третий небольшой матрос спустился по лестнице, Мика подала третий сигнал. Теперь она ждала, пока парень решал, идти к двери или к бару, ее пальцы хотели сжать нож под ее рукавом.
Смех заставил ее вздрогнуть, она невольно взглянула на стол, ведь могла узнать солдат. Прошел месяц с падения базы Стоунфосс, и она ничего не слышала о своей семье. Она видела их теперь в каждой форме имперской армии, своего широкоплечего брата-Мышцу Эйдена, близнецов Уиллса и Риза, чья непробиваемая кожа приводила их к бедам и спасала, и ее родителей, которые все еще работали на базе, хоть уже и не сражались. Порой она даже представляла, как Эмир проносится мимо, хотя он приходил в себя от ран в Сильверфелле.
Обсидианцы быстро приближались, разбивая базы. За последние недели они доставили на корабле Талантов-рабов и заставили их чинить базы Виндфаста, которые пострадали при захвате. Обсидианцы собирались проводить долгую оккупацию, может, забрать земли навсегда. Их палатки заполнили улицы и поля Стоунфосса, где выросла Мика. Их отряды патрулировали горы Талона, восточные поля Пегаса, холмы и долины острова Эмбер от моря до гор Ридж. Рэдбридж пал на прошлой неделе. Мастера Академии смогли эвакуировать только треть юных имитаторов, и первые обсидианские сапоги зашагали по красному дереву моста.
Обсидианцы вот-вот продвинутся дальше. Порт Эшер мог быть их следующей целью. Смех солдат в таверне не мог скрыть тревогу, пока они ожидали падения молота.
Движение привлекло внимание Мики к парню-матросу. Он принял решение, повернулся к двери, а не бару. Вот. Мика пошла за ним, миновала матроса с черной бородой, который посмотрел на нее мутными глазами. Его вид не изменился, хотя пустых кружек на столе было много.
«Парень, — решила Мика. — И он уходит».
Парень в зеленом плаще открыл дверь. Мика поймала ее, не дав ей закрыться, и выскользнула под дождь за ним.
