Вереница возможных событий больно вонзилась в мозг. Нет, никаких врачей.
— Не надо врачей, мне уже хорошо, — я и правда приходила в норму.
— Нет уж, пусть проверят, — взгляд метался от меня к телефону и обратно. Леша выглядел растерянным.
Идея пришла быстро. Все достаточно просто, но списывать на это долго не выйдет.
— Месячные у меня, понятно? Я просила заехать в торговый центр для того, чтобы прикупить все…необходимое, и в книжный мне надо. Но я же заключенная, ведь так? — с трудом спустилась на пол, сталкиваясь головой с твердой грудью Леши. В нос моментально ударил приятный запах. Ненавязчивый. Он пах свежестью.
Не нужно было смотреть на мужчину, чтобы понять всю степень смущения. Да и Витя, судя по всему, отхватит позже.
— Не мог согласовать? — кинул ему, пока я неуверенной походкой пошла за сумкой. Иди уверенно, Мира. Как будто ничего не беспокоит. От месячных ведь никто не умирал?
— Босс, вы были заняты, сами просили только по срочным делам беспокоить.
— Идиот.
Как только мое слабое тело дошло до комнаты, я прямо в одежде плюхнулась на кровать. Вселенская слабость снова укутала меня в своих объятиях. Я стянула через голову шерстяной свитер с закрытыми глазами, мечтая раствориться. Как только голова коснулась мягкой подушки, все мысли выветрились. Все чаще стала испытывать такую сонливость, как будто до этого пробежала марафон. А на деле пару шагов. Ситуация ощутимо обострялась.
Спустя пару часов, когда луна вошла в полноправное владение ночью, деревянная комнатная дверь со скрипом приоткрылась. Кто-то тихо прошел и оставил огромный пакет прямо у кровати. Я видела силуэт, но сил открыть глаза и всмотреться детальнее не было. Может мне и вовсе приснилось.
Только на утро я поняла, что это был не сон. На прикроватной тумбочке были обезболивающие и целая гигиеническая амуниция на все случаи жизни. У ног обосновался плотный пакет из книжного с теми необходимыми учебниками для учебы.
Челюсть плавно опускалась все ниже и ниже, когда я перебрала все до последней брошюрки.
Как?
Ответ на дне кулька.
«Тебе достаточно попросить».
МИРОСЛАВА
— Мира, — Леша вошел в комнату, как всегда, даже без намека на стук.
Его совершенно не волновало, что я могу быть не одета, например. Сначала меня это раздражало до ужаса, а потом я начала привыкать. Нет. Даже не так. Я просто перестала заострять на этом свое внимание. Рано или поздно он все равно сделает то, для чего меня забрал.
Я чувствовала на себе его прожигающий внутренности взгляд каждый раз, когда он был дома, видела в его глазах неприкрытое желание. Мне не казалось, точно не казалось. И меня он не отпустит просто так, — это я тоже знала. Отец вряд ли расплатится по долгам, скорее всего он продолжает пить, в очередной раз пряча проблемы на дне бутылки. А я не могу его судить, потому что это моя вина.
