— Д-да, — тряхнула своей шевелюрой бешеная мамзель.
Допустим. Я сглотнула.
— Как Вас зовут? — всё так же прошептала я.
Она пожала плечами. Ну не хочешь, как хочешь. Помоги мне, и трясись здесь дальше.
— А они, — я кивнула головой в сторону содрагающихся дам, — Нас не сдадут?
— Н-не-ет, — в бездонных чёрных глазах моей проводницы плескалась тьма, — Н-н-нет-т-т, — всё, её опять закоротило. Она снова затряслась всем телом.
Я осмотрелась. Все продолжили заниматься своими делами после небольшого диалога нашей парочки, при этом то и дело, словно манимые лукавым, приклеивали свои косые взгляды на мои белоснежные трусики. Не-а, дамочки, не для вас мой Игорёк-тюльпанчик цвёл и пах…
Подвал был оборудован под прачечную по последнему писку Кикиморы Заболотной: вместо гладильной машины — два грязных раскаленных до красна камня, которые были ничем не скреплены, а просто парили над землёй за счёт магии; большого стола для складывания белья здесь тоже не наблюдалось — вместо этого было сколоченное наспех из трёх досок нечто. Даже мой технический мозг отказывался воспринимать данную корявую конструкцию. Кто-то привозил тряпьё в тележке ИЗ АШАНА, и кто-то постоянно увозил. Эта тележка встречается мне в этом мире чаще, чем здравый смысл. Может… Это и есть та самая ошибка матрицы? И мне стоит к ней присмотреться?
— Красавица, — я чарующе улыбнулась своей сумасшедшей дамочке, — Я буду очень рад, если Вы всё-таки поможете мне с переодеванием, — позволила я себе лёгкую нетактичность возврата “синюшки” в реальность, так как время явно играло против меня, а в трусах разгуливать по тюрьме не комильфо и вообще моветон с запашком нафталина.
— Д-д-д... — затарахтела синюшная мадам и повела меня в сторону неприметного шкафчика, — Т-т-т…
— Там? — я пришла на выручку. Она утвердительно затрясла головой, — Хорошо.
Я подошла к этому ветхому элементу мебели, раскрыла створки — зашлась в удушающем кашле. Ну и пылищи же здесь! Если бы не острая нужда, то я бы ни за что не надела такую грязную одежду, что предстала перед моим взором! Мама с детства вбивала мне в голову элементарные нормы гигиены. А тут… А тут были целые залежи богатства портного искусства в обнимку с пыльными клопами: корсеты, расшитые камнями и жемчугом, воротники-стойки, ажурные манжеты, платья. У меня отвисла челюсть в прямом смысле этого слова. Да в таких шедеврах только на балах в Версале блистать!
Я обернулась. Все дамочки то и дело странно поглядывали на меня, и вместе с тем гаденько так улыбались своими беззубыми ртами. Ничего-ничего, — я себя успокаивала, — Посильнее их буду, если облава случится! Правда если они меня укусят и заразят какой-нибудь местной бациллой… Хотя… Быстрее дома окажусь!
