Два раза показывать мне не пришлось. Я быстро выскочила на дорогу, расправила одежду, вытащила пару листиков из косы и засеменила к Джули.
— У тебя получилось?
— Да. У остальных точно не возникнет вопросов, что у меня в мешке?
— Точно, — подтвердила Джули. — Многие их используют при необходимости. Никто не станет расспрашивать тебя. А если что, скажешь, что взяла у меня почитать. Идём.
И мы пошли. К Джули. Чтобы изучить содержимое, а вечером у неё же встретиться с остальными заговорщиками.
Оказавшись в комнате Джули, мы вывалили дневники на стол и аккуратно разложили их по всей столешнице. Всего их оказалось девятнадцать штук. Джули перебирала блокноты и открывала первую страницу в надежде прочесть имя владельца, но никто ничего не нашла.
— И как мы поймём, какие дневники нам нужны? Они никак не подписаны.
— По последним записям? — предположила я — Если они добросовестно писали сюда всё, что с ними происходило, что чувствовали, мы поймём, что нам нужно. Я почти уверена, что схема склонения к суициду была схожа.
— Надеюсь, нам повезёт.
Я взяла первый попавшийся блокнот, на обложке которой была изображена белочка, высовывающая свою мордочку из дупла, и прогадала. Владелец этого дневника не хотел его вести. Всего было заполнено не больше десятка страниц. А то, что было написано, содержало скудную информацию. Например, что он ел на обед или как он поспорил со своим другом из-за рыбалки. В общем, это было не то, что я искала.
— Нашла что-нибудь интересное? — спросила я Джули.
— Нет, — со вздохом ответила она, отложив дневник в сторону. — Тут пишет женщина, которая явно жила здесь давно. Она называет имя психоцелителя, которого я не знаю, а я здесь знаю всех.
— Ясно. У меня тоже пока неудача.
Следующий дневник, потом ещё один и ещё, и всё мимо. Четвёртый я брала без особой надежды, но чем дольше читала, тем больше понимала, что это то, что я искала.
— Джули, смотри! — привлекла я её внимание. — Этот мужчина пишет, что не хочет больше жить. Я нашла место, где он начал об этом рассуждать. Вот здесь, — я показала ей страницу в дневнике и стала листать вперёд. — И на всех этих страницах ему не становится лучше. Ему так же, как и мне снятся кошмары о пансионате и не только о нём. Он пишет, что им овладела тоска, а мир потерял всякий смысл. Он философствует на тему того, что не понимает, зачем продолжать жить. Но самое главное — здесь есть имя Хитроуста. Он был последним психоцелителем, кто проводил с ним сеансы. А до Хитроуста он общался и с другими психоцелителями, но они не смогли ему помочь. Кстати, сколько их вообще здесь работает?
