— Маша, это ты? — услышала я голос своей мамы, доносящийся из дома.
На сердце сразу стало легче. Она дома, и с ней всё хорошо. Так мне казалось.
— Я, мамочка.
Отпустив калитку, уверенным шагом направилась к дому, но следующие мамины слова меня почему-то насторожили.
— Мы уже так долго тебя ждём. Почему ты до сих пор не пришла!?
— Я уже иду к тебе.
— Сколько нам ещё тебя ждать? — печально спрашивала она, словно и не слышала моего ответа.
Что-то было в её голосе не так. Она не просто грустила. Она страдала. И слова меня тоже смущали. Словно мы говорим о разном. Душу вновь стало окутывать беспокойство.
На дрожащих ногах я добралась до крыльца и стала подниматься по ступенькам. Их было всего три, и они были сделаны отцом, как и весь дом. Добротно, с душой. Мы всегда ходили по ним бесшумно. До этого момента. Треск был сродни грому. По крайней мере, так он отдавался в моей голове.
Трясущимися руками я открыла не менее скрипучую, чем калитка, входную дверь и, сделав три быстрых шага через прихожую, вошла в гостиную. Она была сердцем нашего дома, в котором мы проводили общие вечера, смотря телевизор или играя в настольные игры за обеденным круглым столом.
Но сейчас эта уютная, всеми любимая комната, оказалась самым ненавистным для меня местом. Мои самые любимые, самые дорогие и бесценные родители сидели на своих любимых местах и даже смотрели телевизор, но были мертвы.
— Ирэн, иди ко мне скорей, — заговорил хладный труп моей матери, протягивая ко мне синюшные руки.
Мой мозг не выдержал такого кошмара, и я проснулась, резко сев в кровати и распахнув широко глаза. Тяжело дышала. Сердце громко стучало, желая выпрыгнуть из грудной клетки.
Такой жути мне отродясь не снилось. Были, конечно, кошмары, и смерть родителей снилась. Я даже просыпалась в слезах. Но то была смерть естественная, от старости. И в душе была глубокая печаль от потери родных сердцу людей, но не ужас. Чтобы вот так? Никогда!
Тук, тук, тук.
Неожиданный стук в дверь заставил меня дёрнуться.
— Ирэн, это Джули. Ты у себя?
Джули!
Быстро подскочив с места, я распахнула дверь, схватила девушку за руку, втащила её в свой номер и, закрыв за ней дверь, крепко обняла.
— Мария, ты чего?
Я ничего не ответила. Потому что не могла. Стоило издать хоть звук, и меня бы прорвало. А мне не хотелось рыдать. Крепко уцепившись за подругу, я пыталась успокоиться.
Спасибо Джули. Она, ничего не понимая, больше не задавала вопросов и осторожно обняла в ответ.
