– Хорошо, – ответил Хоран, просто испепеляя меня взглядом голубых глаз. – Но ты ей-то хоть скажи, а то не знает ведь ничего и смотрит испуганным зверьком. Не бойся, девочка, – обратился он ко мне, – уж кого-кого, а тебя Драган точно не убьет. Хотя, не знаю, хорошо это, или плохо для тебя, – он покачал головой и направился к выходу, на ходу бросив Драгану, – люди надежные в охране, никто не проникнет сюда незаметно. Я завтра приеду ближе к обеду. Рад, что ты восстановился.
Драган кивнул в знак благодарности и дождавшись, когда шаги Хорана стихнут на первом этаже, медленно закрыл дверь и подошел ко мне.
– Удивительно, – после того бешеного взгляда, которым он смотрел на меня в кабинете всего около часа назад, его глаза теперь смотрели иначе, в них горел некий оттенок непонимания или еще невесть чего, что я объяснить не могла.
– Да что такое!? Скажите мне, – строго проговорила я, пытаясь сдержать тревогу и злость, которые просто волной восставали во мне.
Драган отошел от меня и встал у окна, молча глядя куда-то вдаль. Затем повернулся и присев на край подоконника спросил:
– Мишка. Такой страшненький, с одним глазом в виде пуговицы. Он еще остался у тебя?
Я непонимающе на него посмотрела.
– Да, остался. Откуда вы знаете о нем? – я была просто в диком шоке от услышанного.
– Дай мне его, если он здесь у тебя, – спокойно проговорил мужчина.
Я пожала плечами и достала игрушку из-под подушки, поскольку все так же, как и в детстве, прятала ее туда. Мне казалось, что так мама где-то рядом, пусть не физически, но все же. Посмотрев на своего плюшевого старичка, я покрутила его в руках, затем осторожно протянула мужчине. Драган взял его и задумчиво глядя на неказистого игрушечного жителя леса спросил, подняв на меня взгляд:
– Ты правда не помнишь меня?
– Нет, – протянула я, нахмурив брови, поскольку вообще не представляла, откуда я могла знать его.
– А я помню. Маленькую девочку в синем платье из грубой ткани, с одноглазым медведем в руках и с взглядом, наполненным надеждой и болью, которым она смотрела тогда на свою красавицу-мать, всю разнаряженную в дорогие шелка, выходящую из особняка под руку с мужчиной намного старше нее. Кто бы знал, что спустя столько лет эта девочка станет копией своей матери, – он встал с подоконника и подошел ко мне, – те же губы… глаза…нос…волосы, даже улыбка та же. Да что улыбка, даже запах тот же, – он наклонился ко мне и уткнувшись в макушку своим носом сделал какой-то мучительный вдох.
