– А мать? Как звала тебя мать? – он больно ухватил меня за подбородок, резко дернув его вверх, заставив заново смотреть ему в глаза.
– Мама? Мама называла Марией. Мария Лярой, так я была записана при рождении, поскольку мама тогда сильно поссорилась с отцом и записала на свою фамилию, потом они подавали прошение на внесение изменений в документы, но папа пропал и маме было уже не до этого…А что такое? Почему вы спрашиваете?
Мужчина прикрыл глаза, затем с такой силой ударил кулаком по стене прямо около меня, что я испуганно подпрыгнула, вскрикнув при этом. Он же отошел от меня и оперевшись на крышку стола опустил голову, затем заорал:
– Варис!
Через мгновение дверь открылась и на пороге появился его друг с радостной улыбкой на губах, но едва только он посмотрел на Драгана, как улыбка сменилась на сосредоточенно поджатые губы.
– Драган, что такое? – он окинул меня и его взглядом.
Граф еще раз посмотрел на меня, затем покачав головой сказал:
– Я упустил тогда что-то важное, черт бы ее побрал. Уведи девчонку в комнату и запри, затем прикажи Хорану, чтобы немедленно приехал сюда.
– А что случилось? – удивленно окинув меня взглядом спросил Варис.
– Быстро делай, как я сказал! – заорал Драган.
– Пойдем, – Варис взял меня под руку и до меня наконец дошло, что происходит что-то ужасное.
Рванувшись, я испуганно проговорила:
– Объясните, что такое? При чем здесь мое имя? И зачем меня запирать?
Драган смотрел на меня так, словно сомневался все еще в чем-то, затем нахмурив брови махнул рукой и сказал:
– Уведи ее, – с этими словами он отвернулся к окну, а Варис потащил меня, брыкающуюся и царапающуюся в мою комнату.
Едва только мы оказались у меня, как я вцепилась в рукав камзола мужчины, с отчаянием затараторив при этом:
– Варис, пожалуйста. Я ничего ведь не сделала. Клянусь вам. Хотя бы объясните, что происходит?
– Сам пока ничего не знаю. Отпусти рукав, – грозно проговорил он.
Я едва смогла разжать пальцы, которые словно свело от ужаса судорогой, поскольку мне казалось, что если Варис запрет меня в моей комнате, то с этого момента начнется отсчет количества оставшихся дней моей жизни. Как только мужчина вышел, и я услышала звук поворачиваемого ключа снаружи, то подбежала к двери и затарабнив в нее, заорала на весь дом:
– Как вы так можете поступать со мной? Я ничего не сделала! Чертовы фэйри, да что вы возомнили о себе! Выпустите меня! – я кричала так четверть часа точно, потом повернулась спиной к двери и с психом стукнув по ней ногой, заревела и сползла на пол, поняв, что мои крики мало кого волнуют в этом чертовом доме.
