На той прогулке, пожалуй, и закончилось наше взаимопонимание с графом. Я бы даже сказала, что наоборот стало еще хуже, чем было, поскольку с того самого дня он не упускал ни одной возможности, чтобы не ткнуть меня носом в какую-то мою очередную оплошность, несоблюдение правил или еще какой-то чепухи, заведенной в его доме. Но я, помня новый образ Кристины, стойко сносила все придирки, поскольку понимала, что с каждым проведенным под крышей его дома днем я приближалась к моей заветной на тот момент мечте–выплате чертового долга, который камнем висел на моей шее, мешая двигаться дальше.
– Куда вы поставили стакан?… Почему читаете таким тихим голосом?…Я долго буду ждать свой чай?…Закроете вы, наконец, это окно или нет? – только и было слышно в мой адрес от графа, который пребывал практически постоянно в ужасном настроении, чем изрядно выматывал всех живущих под крышей его дома.
Даже его сестра, попавшая в один из дней под его горячую руку, оронула на него в сердцах:
– Черт побери, Драган! Да что с тобой такое? Сколько можно уже так изводить всех? Прекрати так себя вести!
После ее слов в гостиной стало так тихо, что можно было услышать, наверное, как мышь пробежит. Все, включая прислугу, малыша Раэля и меня, испуганно смотрели на стоящих друг напротив друга графа и женщину. Она смотрела на него испепеляющим взглядом, а он, спустя мгновение, отшвырнул в сторону свою трость и направился к себе в кабинет, на ходу опрокинув стоящую на полу высокую вазу, которая с гулким стоном покатилась по полу.
– Никогда не буду таким как он, когда вырасту, – пробурчал себе под нос Раэль, отодвигая в сторону игрушку, которой всего мгновение назад с таким интересом играл.
– Твоему дяде просто очень тяжело сейчас. Он злится, но это не значит, что он таким был или будет всегда. Придет время и все наладится, – потрепала я мальчугана по его светловолосой головке.
– Что с ним происходит, Селена? Вы же рядом с ним всегда, может что случилось, письма может какие от короля не очень приятные получил или еще что? – сев рядом со мной на диван спросила женщина.
– Нет, все как обычно. От королей только хорошие известия. И от вашего, и от нашего. На днях приедет лекарь, привезет лекарство для последней процедуры. Может поэтому он так нервничает? Просто боится, что ему не поможет лечение? – предположила я.
– Может и так. Ох, скорее бы все это закончилось, – она грустно облокотилась на руки. – Я вот возмущаюсь порой, но как только вдумаюсь в то, что такой, как он может переживать в этом состоянии, сразу жалость накатывает. Вы ведь не знали его до всего этого. Он ведь как огонь был, отчего вервольфы и сунуть нос боялись близко к границе. Все у него схвачено было, все просчитывал на десять шагов вперед, подчиненные его вышколены донельзя были, одно только его слово – и все вмиг исполнялось. А потом…за эти несколько месяцев он очень сильно сдал. Я даже не представляю себе, как он выжил…нет, не после ранения, а после того, как узнал, что крыльев больше нет у него. Это же наше естество, наша сущность, а он ее лишен теперь. Может вы что-то можете сделать? – она грустно посмотрела на меня. – Ну развеселить его как-то или еще что…
