– Этого нельзя избежать, тогда будут последствия огромные для окружающих нас людей. Будут люди гибнуть. Это сила не подвластная нам, простым смертным. А так страдаем только мы, – пожал он плечами.
– Тайлер сказал, что вы доминанта. Что это значит?
– Я главный в триплете. У меня доминирующий жнец. Мы живем с ним рука об руку. Каждый из нас троих что-то получил. Филипп иногда видит будущее. Тайлер может сдерживать жнеца и не давать ему видеть свою жизнь. А я не могу этого, он все видит и все знает обо мне. И я все помню, до мельчайших подробностей, весь период каждой красной луны. У Филиппа и Тайлера это все сглаживается. У меня же нет. Я вижу, понимаешь, вижу, что он творит и ничего не могу с этим сделать. Одно радует, он не может влиять на меня вне периода красной луны. Тогда я живу своей жизнью. И еще его сила дает мне неограниченные ресурсы, которые я трачу на помощь другим людям, чтобы хоть как-то искупить вину. Я так богат, что самому страшно становится иногда, – горько усмехнулся Джастин.
– Своей жизнью вы говорите живете? И это вы называете жить своей жизнью? – окинув его с ног до головы непонимающим взглядом спросила я.
– У меня это так, другого мне не дано.
– Почему именно вы доминанта? – не унималась я, поскольку мне просто необходимо было узнать все, пока он был расположен рассказывать это мне.
– Считается, что жнец выбирает самого сильного духом из троих.
– У меня вопрос. Вы сказали, что первый ребенок, девочка, погибает всегда. Вторым рождается мальчик, наследник этой чертовщины. Это что получается? Вы меня выбрали на роль матери этого ребенка? – с ужасом спросила я.
Джастин промолчал, смотря куда-то вдаль.
– А когда вы женитесь, вы говорите своей будущей жене, что ее ждет?
– Нет, проклятие переходит потомку только после смерти отца. Я не знал, что буду одержим, пока не умер мой отец. Я тогда уже счастливо женился и жил со своей любимой женщиной, ни о чем не подозревая. Говорить сыну о проклятии до определенного времени запрещено, иначе будет беда.
– А жены? Они все поколения знали все?
– Моему деду удалось оставить в неведении бабушку, только ему. Он во многом продвинулся в изучении проклятья, цыган и их обычаев. Он всю жизнь ездил по миру, тщетно пытаясь решить проблему, делал записи. Мы ищем выход, но пока смогли сделать немногое. Теперь что-то идет не так. Моя жена погибла, с твоим приездом Виктория ожила. Что-то меняется. Но что и к чему это все приведет, мы не знаем.
