Моя работа становится трудной только тогда, когда слёзы затуманивают глаза. Но я смахиваю их и продолжаю работать.
Хотя я и хочу пойти за Полом, я не делаю этого. Может быть ему нужна сейчас боль. Когда мы испытываем боль, люди обычно говорят: «преодолей это, двигайся дальше, это не так уж плохо». Но мы не можем преодолеть горе, отрицая его. Мы должны это почувствовать. Мы должны отдать ему должное. Иногда это означает делать прямо противоположное «двигаться дальше».» Мы должны погрузиться в самую глубину нашего горя, пережить каждый ужасный момент и вынести пытку, спрашивая, что могло бы быть и что теперь будет. Мы должны истечь кровью, прежде чем наши сердца снова начнут биться.
Вот что сейчас делает Пол. Истекает кровью.
Через несколько часов я наконец слышу шаги в каменном проходе. Надежда отрывает меня от работы, и я смотрю в ту сторону, страстно желая увидеть его. Вместо этого входит Тео. Мне требуется всё самообладание, чтобы не показать разочарования.
— Как продвигается работа? — Тео подходит ближе, заложив руки за спину. — Наш русский друг, кажется, в ужасном настроении. С тех пор, как он тебя покинул.
— Я ничего об этом не знаю, — он, вероятно, считает, что Пол и я поссорились, и это его большая возможность. У меня ровно ноль терпения, чтобы справиться с этим.
Он вытирает лоб, на котором блестят капельки пота.
— Единственное спасение от проклятой жары — в домах мёртвых. Странно, не правда ли?
— Никогда не думала об этом в таком ключе, — воздух здесь прохладный и затхлый, что не казалось бы таким сладким облегчением, если бы альтернативой было что-нибудь, кроме палящего солнца пустыни. — Наверное, мне лучше вернуться в лагерь, а?
— Не торопись. Не торопись, Мэг.
Мэг.
Неудивительно, что он звучал так знакомо. Тео из вселенной Триады последовал за мной.
Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на этого Тео, того, кто похитил моего отца, подставил Пола за убийство и помог ему похитить моё тело. Он вздыхает, понимая, что я узнала его.
— Я так и знал. Неужели я действительно единственный во всей мультивселенной, кто прозвал тебя Мэг?
— Да. Ты здесь, чтобы снова вколоть мне Ночной Вор? — требую ответа я.
— Нет, — говорит Тео, подходя ближе. Теперь я вижу, что он бледен, и его движения стали медленными, неохотными. Что бы он здесь ни делал, это плохо.
Моё единственное потенциальное оружие — коробка цветных карандашей и блокнот для рисования. Но держу пари, что удар карандашом в глаз остановит почти любого.
