Хорошо. Я могла представить злобу Ведьмы, покрывающую меня, как нефтяное пятно, вязкое и чёрное. Это лучше, чем носить его внутри себя.
— Ребята, помните, что я говорила вам о Кембриджской вселенной?
Это заняло у них минуту. Я не винила их. Историю моей последней погони по измерениям я рассказала в спешке, когда кровь ещё хлестала из руки Пола. Пол поморщился при упоминании этого места, потому что это был мир, где он повредил мне руку в автомобильной аварии, которая разлучила нас. Но самым важным аспектом Кембриджской вселенной было нечто совершенно иное.
— Наши коллеги работают над общением сквозь измерения, — сказала мама. — Ты сказала им связаться с нами. Что означает, что мы готовы вернуться к этому вопросу.
— Мы думали об этом с самого начала, — задумчиво произнёс папа, потирая подбородок, что означало, что он либо глубоко задумался, либо слушает Rubber Soul.
— Если бы вы могли дать им знать, что должно произойти, и присмотреть за Триадой, это дало бы им шанс, — я посмотрела на свою порванную, окровавленную одежду и, как ни странно, почувствовала, что должна переодеться перед уходом. Когда я вернусь домой после всего этого и моё тело снова станет видимым, высохнет ли кровь? Или она будет всё ещё влажная на моей коже, доказательством того, как мои руки ранили Пола?
Она могла бы вцепиться ему в горло. Что бы я сделала, если бы мне пришлось смотреть, как я его убиваю?
Пол прервал мои раздумья, сказав:
— Ты готова?
— Нет. Но это не имеет значения, — я протянула руку, он такой высокий, такой мускулистый, Микеланджело в мире Модильяни. И всё же я могла обхватить его лицо руками. — Следуй за мной. Мне понадобится любая помощь.
Он колебался от страха, но не за себя.
— Тео может пойти, или София и Генри наконец-то смогут использовать Жар-птицу для себя…
Я прошептала:
— Мне нужен ты.
Пол мне не поверил. Пока не мог. Но он кивнул и этого было достаточно.
Поэтому я попятилась, села на дальний стул в углу, нажала кнопку управления Жар-птицей, чтобы прыгнуть вслед за Ведьмой.
… вот почему я сейчас висела примерно в четырёхстах футах над Темзой.
— Маргарита! — кричит Пол. Я оглядываюсь и вижу, как он выскальзывает из окна, несмотря на крики ужаса от людей поблизости. Тётя Сюзанна наклоняется вперёд, слёзы стекают по её щекам. Пол кричит:
— Я иду за тобой.
— Не надо! — мне стоит кричать об этом, потому что, боже, я хочу, чтобы он пришёл и забрал меня. Я хочу, чтобы он спас меня. И по блеску металла на его шее, я знаю, что это мой Пол, что он последовал за мной, что, как бы он ни был повреждён, по крайней мере, что-то внутри него всё ещё верит, что мы можем это сделать.
