За выходные, впрочем, ни одной здравой мысли на эту тему так и не появилось. А с понедельника я приступил к воплощению своих планов — и по смене подрядчиков и поставщиков и по завоеванию Елены Владимировны Родионовой. И если с первым все было относительно понятно и предсказуемо, то Лена не переставала удивлять.
Я больше не отпускал ее от себя дольше, чем на пару дней. На все встречи мы выезжали вместе независимо от целей и тематики. Елена абсолютно спокойно реагировала на это и постепенно становилась моим личным ассистентом. Удивительно, что качество ее работы как руководителя отдела от увеличения нагрузки не страдало вовсе. Но и я не забывал выплачивать ей премиальные еженедельно. Не знаю, что там у нее с мужем, но меня лично дико радовали и новые платья, и яркие помады. Она даже духи сменила, и выяснилось, что дело было вовсе не в запахе, а в женщине, что его носит.
С каждым днем Елена Владимировна выглядела все более привлекательной, спокойной, уверенной в себе. Смотреть мне прямо в глаза научилась. Иногда принималась отстаивать свою точку зрения, если была в ней полностью уверена. Всячески поддерживал и культивировал в ней эти перемены — поил кофе с шоколадками в перерывах, возил на обед после встреч, отпускал по срочным семейным делам. А однажды притащил цветок. Самый настоящий, в горшке. Сказал, что у нее в кабинете очень пусто, и ей, наверное, одиноко здесь наедине с бесконечными цифрами. Она приняла из моих рук нелепое нечто с яркими зелеными листочками и мелкими красными цветочками, оторопело поблагодарила и пристроила на полку аккурат напротив компьютера. Теперь всегда будет видеть его с рабочего места и вспоминать о моем идиотском поступке. Если не переставит, конечно.
Так прошло около двух месяцев, все сложней было проводить выходные в одиночестве. Регулярно я пытался отыскать кого-то для разового секса, но ничего не выходило. Лена и ее пронзительные серые глаза прочно засели в моей голове, и избавиться от этого наваждения я никак не мог. Наоборот, увязал все глубже, не форсируя физическую близость, а наслаждаясь каждым моментом общения. Хотелось ее просто сумасшедше, но я понимал, как это сильно усложнит нам обоим жизнь. Мы и коллеги, притом не равные в служебной иерархии, она несвободна, а я командировочный. Уже не был уверен, что сам секс стоит того, чтобы потерять наше общение, наше время вместе.
А потом Лена ушла на больничный. Алиска заболела и довольно сильно. Две недели я не находил себе места в офисе от накатившего социального вакуума, поняв еще яснее, как много времени мы проводим вместе. Писал смски, возил лекарства и продукты. Не мог не предложить помощь, а Елена по всей видимости не могла отказаться. Сказала только, что у нее тоже все болеют, муж опять укатил по работе, а свекровь в санатории. Тяжело было видеть ее бледную, изможденную капризами болеющей дочери. Кажется, она даже похудела за это время. Но, в конце концов, все кончается, кончился и больничный лист. Лена вышла на работу, но я теперь старался не беспокоить ее ничем кроме прямых обязанностей. Ей самой следовало восстановиться, а двойная рабочая нагрузка никак не могла этому способствовать.
