- Позволите сказать пару слов дочери? - спокойно, с достоинством поинтересовался он. И каратели промолчали, даже на шаг отступили обратно к двери, но из зала не вышли.
- Милая, - отец опустился передо мной на колено и заговорил так спокойно, будто все еще учил меня танцам. - Послушай внимательно! И выполняй все, что скажу. В точности - от этого многое зависит. Первым делом перестань плакать.
Он замолчал, ожидая повиновения, но слезы все не прекращали катиться из глаз, и он, вздохнув, продолжил, наклонившись к самому уху и понизив голос так, что слова слышала только я.
- Послушай, Рия, меня сейчас уведут, ты это понимаешь. Но через несколько дней я исчезну из темницы. Слышишь? - он опять замолчал, отстранился, чтобы видеть мое лицо, дождался пока я растерянно кивну, а потом отчаянно замотаю головой.
Нет, я не слышу и не понимаю!
- Тебе страшно, я знаю. Но ты отважная и сильная девочка. Выслушай и запомни все, что я скажу: сейчас я не смогу быть с тобой рядом, милая. В Мейр мне путь заказан. И бежать со мной опасно, - он оглянулся на Карателей за спиной, и его голос впервые дрогнул. - Но... послушай... когда немого подрастешь, мы обязательно встретимся. Тебе нужно будет меня найти.
Я опять замотала головой. Я не смогу! Где я буду его искать? Как? И зачем все это нужно? Мы ведь просто танцевали, я оступалась, но не специально!
Отец нахмурился и аккуратно меня встряхнул.
- Раймира, соберись! Завтра тебя заберут друзья. Не сопротивляйся, иначе будет хуже. Принимай спокойно все, что будет происходить. Главная твоя задача - выжить. Подождешь шесть лет, и мы увидимся. Слышишь?! Найдешь меня. Или я тебя. Альм поможет.
Альм? Гьяр? А где Гьяр? Может, хоть он объяснит, что происходит?
Я потерянно захлопала глазами, шаря взглядом по просторному залу.
Да где этот шалопай? Куда подевался?! Неужели сбежал?
- Рия!
Пока я крутила головой, к нам подошли каратели. Черной горой застыли сверху, закрыли весь свет. Рука главаря заискрился красный шар.
- Лорд Айпель!
- Я иду, - отец повернулся ко мне. - Рия?!
Он сжал мою руку, как будто ждал какого-то ответа. А я не могла двинуть ни рукой, ни ногой. И губы совершенно не слушались. Вместо звуков из них вырывались лишь всхлипы.
- Ты умная и храбрая девочка, - повторил отец. Обхватил мое лицо ладонями с обоих сторон и снова наклонился к самому уху, настойчиво зашептал: - Ты все сможешь. Обещай, что сделаешь, как я сказал! Обещай!
Стало еще страшнее от того, как изменился его голос. Будто, если я не отвечу, он закричит в голос. А он ведь никогда не повышал на меня голос, всегда говорил уверенно и спокойно.
