— Да, конечно. Православная.
— В церкви давно были?
— На Пасху.
— В этом году?
— Да работаю я все время, не до церкви.
— А исламом не интересовались?
— Нет. Зачем? Я же русская. Русские — православные.
И то верно, думал Александр Филиппович, бывают исламисты и с русскими фамилиями. Это же неважно, какой он национальности, главное, чтобы присягнул умме. А в том, что исламистка, она у нас живо признается.
Зазвонил телефон. Маленький взял трубку.
Глебчик.
— Готовы результаты экспертизы, — сказал стажер.
— Ага! Секундочку подожди.
И Александр Филиппович вышел в коридор.
— Да?
— В ресторане все чисто, — доложил Глебчик. — Зато на театральной программке следы яда. Она эти программки коллекционировала. У нее дома нашли.
— Понятно, — протянул Маленький и положил трубку.
Он еще где-то минуту думал, как бы привлечь Машу Петрову в качестве сообщницы, но пока не стыковалось никак. Ладно, повезло девчонке.
Он вернулся в кабинет.
— Спасибо, Мария Ивановна, вы нам очень помогли. Вы свободны.
И вернул ей пропуск.
— Покажите на выходе.
— Синепал в театре отравили, — сказал он Кивалину, когда Маша ушла.
— Театр — это плохо, — заметил Василий Иванович. — В ресторане персонал максимум человек пятнадцать, а в театре одна труппа человек пятьдесят, а еще зрители. Тысяча! И билеты продают без паспорта.
— Зато иногда по интернету.
— Не все.
— Нет, Василий Иванович. Театр — это хорошо.
Через пятнадцать минут Глебчик уже сидел за компьютером и набивал план действий под диктовку Александра Филипповича.
— Первое: запрашиваем информацию со всех сайтов по продаже билетов. Нам нужно знать, кто покупал билеты на прошлую субботу. Любые сведения. Есть имя и фамилия — отлично. IP — значит, ip.
— Ок. Набил, — кивнул Глебчик.
— Второе: запрашиваем записи со всех камер наблюдения в радиусе пятисот метров от входа в театр. Сравниваем с базой МВД по паспортам. И просеиваем интернет по изображениям. Устанавливаем имена, фамилии, места жительства и содержание постов. И третье: по результатам двух первых пунктов составляем список для вызовов на допрос. И график допросов.
— Это уже не тысяча человек, а раза в три больше, — заметил Кивалин. — Работы на год.
— Надо подкрепления просить. Втроем конечно не справимся. Еще пятнадцать человек, как минимум.
— И финансирование, — заметил Василий Иванович. — Думаете, дадут?
— Как милые! Дело особой важности.
— А в каком порядке вызывать на допросы? — спросил Глебчик. — Кто первый в списке?
— А для этого пункт четвертый: допрашиваем всех сотрудников театра, которые работали в тот день. Собираем с них описание внешности всех, кого они запомнили из тех, кто крутился рядом с ее местом. Допрашиваем их в первую очередь. И сотрудники театра, естественно, на подозрении. Во вторую очередь допрашиваем всех авторов оппозиционных постов.
