Я решила оставить рассуждения об этом мужчине позади и поставить в приоритет разговор с Брук. Стоит подчеркнуть — убедительный разговор.
Я подошла к своей подруге и взяла ее руки в свои, не сильно сжав их.
— Брук, мне тяжело здесь находиться. Я подумала, что с бабушкой мне будет легче.
— А со мной? — нахмурилась она и я ее обняла, не в силах смотреть в ее глаза с бездонной грустью.
— Я понимаю странность моего решения. Но, пожалуйста, не обижайся на меня. У нашей семьи появилась череда проблем, которые не заканчиваются, и мы не должны разбиться по одиночке. Папа и Деймон под вашим присмотром, а мне пока стоит быть с бабушкой. Прошу тебя только об одном, — я посмотрела на Брук, которая уже пустила слезы, придерживая ее за плечи. — Будь нашей связующей нитью.
— Связующей нитью Испании и Америки? Да без проблем, — плачевным голосом пробубнила Брук, вытирая свои слезы.
— Я люблю тебя, — улыбнулась я.
— И я тебя, — выдохнула она. — Обещай, что не долго.
Не могу, Брук.
— Ты не избавишься от меня, — шире улыбнулась я, стараясь быть искренней.
— Да ну тебя, Тейлор. Бесишь меня порой, — ныла она, шмыгая носом.
— Прости, иногда я бываю ужасной подругой.
— Парня ты у меня еще не уводила, так что не надо возлагать на себя такой статус.
Я рассмеялась и снова обняла свою подругу, крепко сжимая ее в своих объятиях.
Брук сказала, что ее мама сейчас на операции, поэтому все скажет ей за меня.
Мы еще крепко обнимались с ней в холле клиники, пытаясь оттянуть момент прощания.
— Пиши и звони чаще. Не пропадай, — взмолилась она.
— Это я тебе обещаю, — я поцеловала ее в щеку и больше не задерживаясь, покинула клинику.
Развернувшись, я ушла не оборачиваясь. С каждым шагом мне казалось, что я оставляю свою привычную жизнь навсегда позади, превращая ее в воспоминания. Страшусь одного, что эти воспоминания смогут превратиться в пепел и стать совсем незначительными в моей новой жизни.
Я не зря так думаю. Конечно, перед уходом я навестила папу и Деймона, состояние которых стабильно и неизменно. Я поговорила с лечащим врачом и прогнозы не утешительны. Кома может продлиться на полгода. Их организм сильно ослаблен и не намеревается просыпаться.
Их подключили к аппарату искусственного жизнеобеспечения, который требует ежемесячной платы. Поскольку я совершеннолетняя и у меня есть доступ к нашим счетам, я способна оплачивать их нахождение в клинике под аппаратами.
Могла ли я думать неделю назад, что моя жизнь способна принять такой исход? Уверенное нет. И сейчас, став совершенно самостоятельной, я не могу полностью свыкнуться с этой мыслью, привыкнув к гиперопеке и слежке своей семьи.
