— Ч-что? — запинаясь, переспросила я.
— Боюсь, если я повторю, то ты совсем побелеешь как мел, — усмехнулась она. — Тебе достаточно было услышать один раз. Так что переваривай эту информацию. — Она закинула ногу на ногу и опустошила свой бокал.
— Ты и мой брат? Ты свихнулась!? — шипя, воскликнула я.
Я быстро смогла отклеиться от пола и помчалась в глубь комнаты. Плюхнулась на диван рядом с ней, сверля ее все еще широкими глазами. Шок не отступал.
— А что? Я недостаточно хороша для твоего очаровательного братика? — с подкрадывающимся высокомерием в голосе спросила она, кидая в рот очередной виноград.
— Да причем… — Я поджала губы. Мысли затерялись в вихре, и я не могу связать ни слова. — Вас же ничто не связывало. Вот так вот просто переспали?
— Ну да. Правда он был немного выпивший, но все помнит досконально. Поэтому он так растерян. Бедняжка, не ожидал, что ему подарить такое удовольствие девятнадцатилетняя девушка. Я подарила ему крышесносный секс, а он даже не поблагодарил. Козел.
— Прекрати рассказывать мне в подробностях о сексе с моим братом! — пискнула я и закрыла лицо ладонями. — Я даже представить себе не могу, когда это произошло и где, — пробурчала я в свои руки.
— Два месяца назад, в его спальне. Я пришла забрать твои книги, чтобы сдать в библиотеку, а там уже само закрутилось, — поставила меня в известность Брук, будто я молила ее это сделать.
— Я не просила же! Боже.
— Тебя почему это смущает? Разница в возрасте?
— Возраст вообще не причем. Просто вы два идиота, которые грязно относятся к сексу и пользуются телом, словно это предмет для наслаждений. Обычное мясо. Я хочу лучшего и для тебя, и для него.
— Лучшего, это как у тебя? Внедрить монашечьи устои? У меня голова начинает болеть, когда ты вслух мне их проговариваешь, Элла. Я просто живу в кайф, а ты ставишь для себя барьеры. И кто же на самом деле лучше из нас живет?
Я ничего не ответила. Мы говорим на разных языках и зря я вообще начала возникать. У нее свой мир, а у меня свой. И никто не вправе менять жизненные устои другого человека. Она поймет мои слова лишь тогда, когда полюбит по-настоящему.
— Прости, Элла. Я не подумала. Ты…Я забыла о твоем опыте с мужчинами и вообще…Прости. — Начала она извиняться, заметив мое смятение.
Брук внезапно почувствовала себя виноватой. Она начала упоминать случай с ужасной попыткой изнасилования, хотя этого в моей голове на момент разговора не было. Но если ей так проще понимать меня в этом вопросе, то я ничего исправлять не стану.
