"Гомез, мама, прийти". Таковы вторые слова Манеж. Безобидные слова. Месье Гомез отвечает на них любезно, как и следует: "Ну да, моя маленькая. Твоя мама скоро вернется. Я послал ее за покупками, она ушла ненадолго. Ты слышишь, в дверь звонят. Это она". Но это не она. Это полная дама с наброшенной на голову шалью, в длинной, до пола, юбке, с пухлыми маленькими пальчиками и с фотографией в дрожащих руках. На фотографии - худенький голенький младенец, лежащий на звериной шкуре. Месье Гомез смотрит на фото. И по грусти в глазах новорожденного он узнает свой портрет. Он поднимает голову, смотрит на полную даму, которая еще ничего не сказала и дрожит от страха, что ее прогонят. В глазах полной дамы месье Гомез обнаруживает такую же грусть как и в глазах младенца. Серая искорка, забытая звезда. Полная дама начинает говорить. Она произносит жуткие вещи с веселой интонацией. Она рассказывает, как она была вынуждена бросить месье Гомеза сразу после его рождения и как спустя тридцать два года отыскала его адрес. После этого никто ничего больше не говорит. Манеж смотрит на двух взрослых. На мать, которая боится быть отвергнутой сыном. На сына, который хотел бы сделать столько добра этой полной женщине, что застыл будто парализованный, даже не пригласив ее войти. Определенно, надо все сделать самой. Манеж берет руку одной и вкладывает се в руку другого, получается такой же эффект как если бы она соединила два конца одного провода, случайно разорванного тридцать два года назад, - электричество снова потекло, слова затрещали. Слезы, смех и поцелуи. Сердце - это маленький домик, даже не домик - конура, даже не конура - навес для воробьев. У сердца ограниченная вместительность. Ошеломляющая радость заполняет его целиком. В нем не остается места для чего-нибудь еще. И только через неделю месье Гомез, - а его мама осталась жить у него, и он стал за ней ухаживать как за маленькой девочкой, вспоминает слова Манеж: "Гомез, мама, прийти" - и ужасается.
* * *
Молодая девушка из голубого гипса. Фея высотой в пятьдесят три сантиметра. Хранительница тишины и времени. Короче говоря, статуя, какую нетрудно найти в любой церкви этой страны. Муляж, копия и уж точно не произведение искусства: мадам Карл не захотела бы иметь такую у себя. Намного больше, чем произведение искусства: призыв, знак И даже, дерзнем сказать, - присутствие. Да-да, присутствие, здесь, в глубине церкви, слева от главного алтаря. Миниатюрная женская фигурка голубого цвета в платье с фестонами, Она увидела как Ариана вошла, нервной походкой приблизилась и опустилась на колени Она открыла свои уши из голубого гипса и освободила свое сердце из белой лилии, чтобы услышать, что будет дальше, чтобы услышать это как можно лучше, как можно правильнее, как можно точнее. Она вздохнула, и Ариана начала говорить.
