— Ты меня, Астров, за Советскую власть не агитируй! — возмутился нарком. — Не ты один о людях думаешь. То же мне, орлы, дошли! Наркома совестить пытаются. Я и без ваших советов все понимаю. А…, — и Малышев махнул рукой на троих сидящих.
Он еще раз прошел по кабинету и уселся за свой стол.
— А если уфимцы с освоением двигателя подведут, что будем делать? — спросил Малышев подчиненных, хотя ответ знал и сам.
— Будем, как и сейчас, делать СУ-76, — пожал плечами главный инженер ГАЗа. — Уфа — это НКАП. Не освоят к сроку, все шишки их. С нас какой спрос? А вот если освооооят….
— Это да, — задумчиво пробормотал нарком. — Но машину все равно могут не принять на вооружение. Пушка ЗИС-4 так и будет торчать, как у озабоченного мужика хрен.
— Если не соваться на узкие улочки городов и не изображать из себя танк в лихой кавалерийской атаке, то нормально, — убежденно продолжил настаивать Астров. — Это же легкая противотанковая САУ. Ее тактика — это работа из засад. Армейские, конечно, сразу захотят универсала. Чтоб и по бронетехнике работала и по живой силе и против укреплений. Но опять же это будет легкая противотанковая САУ, а универсальные самоходки у нас другие, на базе Т-34 и ИСа. Но они и стоят как две наших. Да и вообще появление такого движка я лично ждал аж с середины 1930-х годов. Меня за отсутствие машин на его базе драли еще тогда, будто это я двигатель должен был обеспечить.
— Да, — согласился главный инженер ГАЗа. — Движок, коли он в серию пойдет, это прорыв. Американский дизель GMC-71-4 уже пытались освоить без лицензии, да толку то… А в Иркутске даже образцовый комплект оснастки вместе с двигателем сразу сделали. Так что, думаю, освоят, освоят в Уфе «Коджу-2», а после войны еще и в Ярославле или Рыбинске помогут наладить выпуск. Опять же сколько лет до войны говорили о тяжелых грузовиках, которые народному хозяйству и армии были нужны как воздух? Но дело не двигалось, потому как не было двигателя. Зато теперь…
Чем закончилось это совещание, история умалчивает. Но через 4 месяца после него на ГАЗе родился и был принят русский «Хетцер», который хоть и не сыграл в Победе существенной роли, но зато потом поставлялся во многие страны мира, народы которых желали сбросить с себя путы колониализма и неоколониализма. Правда, на САУ к тому времени ставили уже другое орудие, немецкое. А в 1946 году заново отстроенный Ярославский автозавод начал выпуск 6-тонных трехосных грузовиков ЯАЗ-20, роль которых в восстановлении страны из послевоенной разрухи трудно переоценить. В 1948 м к выпуску тяжелых дизельных грузовиков подключился и Миасский автомобильный завод.
