– Брось. Весело тут. Если через месяц не убежишь – то втянешься. Книжки почитаешь, что-то попробуешь, пару десятков квазанутых отправишь в госпиталь – и научишься. Хорошо, хоть наши пациенты не жизнью рискуют, а всего лишь прото-жизнью. Хех. Ну, останутся пару сотен детишек овощами в прото на всю жизнь. Но в квази-то они продолжат полноценную жизнь. Так что научись не переживать о неудачах. Людей много. Очень много. Будет на чем поэкспериментировать. Хорошо хоть, что мы не хирурги, и наши ошибки не надо хоронить на заднем дворе.
Все это Анатолий говорил с отрешенным видом, словно и не со мной сейчас разговаривал. Я слышал тоску в его голосе. Неужели он сейчас рассказывал свой путь? Слишком цинично для нормального человека. Хотя, может быть иначе и не выйдет. Может быть и я научусь относиться к людям, как к очередному опыту, эксперименту, попытке…
Хотя, чего это я? Какой я реабилитолог? Я же лаборантом пришел работать! Баночки там, разные протирать, проводить анализы мочи и калла, лужи крови подтирать с кафельного пола. Какие пациенты! Стоп! Стоп! Стоп! Куда вы меня втягиваете!
– Стоп! Какое втянусь?! – Заорал я. – Я же не хочу работать реабилитологом! Я обслуживающий персонал! Нет! Я не хочу работать с людьми!
– Может быть ты упустил из виду, но ты еще и диссертацию писать будешь, раз уж стал аспирантом.
– Каким аспирантом! – В ужасе заорал я. – У меня даже высшего образования нет!
– Как тебя зовут?
Ничего себе! Вот так просто переспросить мое имя? Этот мужик просто мастодонт! Мне бы в жизнь не хватило бы духу признаться в том, что я не запомнил имени собеседника. Я бы бекая и мекая, пытался бы обойтись без именования, обращаясь на Вы, по должности или еще как. Меня немного прошибло жаром. И даже взяли завидки. Хорошо хоть имя этого мужчины было сегодня произнесено столько раз, что мне еще не удалось его забыть.
– Григорий Анатольевич, меня зовут Лекс. – Смущаясь произнес я. И, черт возьми, из-за этого смущения я чуть ли не каждую буковку в его имени проговорил отдельно и торжественно.
– Лекс, значит. А меня зовут Анатолий Григорьевич. Наоборот. Я Анатолий, мой папа – Григорий. Лекс, а отчество у тебя есть? В нашей среде принято обращаться по имени-отчеству.
По спине пролился холодный пот. Что же я за лопух такой? Только было подумал, что ни в жизнь не перепутаю имя нового наставника, и на тебе!
– Простите пожалуйста, – не в силах поднять глаза промычал я, – я не хотел Вас обидеть, Анатолий Григорьевич. А меня зовут просто Лекс. Без отчества. Моего папу зовут Вульк, но у нас не принято давать отчества детям. Моя фамилия Пеггаз, если это важно.
