— …сказал, что мы не готовы, — все еще всхлипывая, пожаловалась Фая. — Что сами на ногах твердо не стоим, где нам еще и малыша растить…
— Да неужели мы не помогли бы?! — возмутилась тетя Алия, прочно угнездившаяся на любимом стуле Лусине, и притянула к себе дочь, успокаивающе поглаживая ее по спине. Разумеется, это возымело противоположный эффект — Фая разревелась еще горше и временно выпала из разговора.
А я промолчала, потому как сильно подозревала, что именно этот аргумент она мужу и озвучила. Возможно, вместе с плачем. Едва ли это польстило самолюбию Назира, которому фактически отказали в возможности быть опорой семьи, взвалив эту функцию на тещу.
А еще я не хотела озвучивать очевидное. Разведется Фая или нет, разрешение на ребенка без согласия отца ей не получить.
Она это и сама понимала. Оттого и плакала, а не искала выход.
— Что-то наверняка можно сделать, — твердо произнесла тетя Алия и одарила меня выразительным взглядом, не прекращая гладить Фаю по спине.
Спина подрагивала. Под тонкой футболкой прорисовывались выпирающие позвонки.
— Подожди, — вздохнула я и снова запустила поисковик.
Но он никаких приемлемых опций не предложил. Ребенок, рожденный без согласия отца и допуска к воспитательной работе, подлежал изъятию из семьи. Уже одного этого было достаточно, чтобы отказаться от затеи. Государство умывало руки сразу же: медицинское обслуживание и курсы рожениц предстояло оплачивать из своего кармана. И если с этим я была вполне готова помочь, то размер штрафа за рождение ребенка без согласия отца вверг меня в глубокое уныние. Кажется, этим штрафом предполагалось полностью покрыть стоимость услуг детского дома до самого совершеннолетия — иначе я масштабов суммы объяснить не могла.
В лоб проблема не решалась, увы.
— Я поговорю с юристами, — сдалась я и уже потянулась к списку контактов, когда в дверь постучали.
Такой воспитанностью не мог похвастаться ни один станционный старожил, и я несколько опешила, но без раздумий разрешила войти — и ничуть не удивилась, когда на пороге нарисовался Дирк с включенным планшетом в руке.
— Вы еще не освободились? — он бросил быстрый взгляд на тетю Алию и сжавшуюся в комочек Фаю и заметно смутился, но не ушел. — Прибыла комиссия по расследованию аварии на «Новой Кубани».
— А отчет все еще не готов, — констатировала я и машинально проверила сообщения от инженера-бригадира, занимавшегося восстановлением «Королевны». Свежих не было. — Так. Скажите им, что сегодня старта на «Новую Кубань» не запланировано, и дайте им номер из резервного фонда, в мансарде еще должна быть свободная комната. Возможно, они захотят переговорить со следователями… — я запнулась, вспомнив разговор со Светланой, и досадливо поморщилась. Вряд ли она рассчитывала связать аварию на «Новой Кубани» с исчезновением Миты — это серьезно усложняло дело, а ей явно хотелось поскорее сдать его в архив. Пусть и как «висяк». Но всегда оставался Виртанен — и Ростислав, которому везде мерещился мировой заговор. — Передайте им контакты. Я загляну чуть позже.
