Скрип двери. Вздрогнув, сажусь на кровати.
Тоха. Опускается на свою койку, поджимает ноги.
– На этом уровне голяк. Завтра выше пойду.
– Может, не надо? Сам говоришь – вышвырнут мигом.
Пожимает плечами.
– Да я и так и так слечу.
Снова скрипит. На этот раз вздрагиваем оба. Что же такое сегодня?
Арина. В рубашке и коротких пижамных штанишках, стоит, переминается с ноги на ногу.
Тоха садится поудобнее.
– Тебя засекли?
– Вроде не. Соседка сожрала от радости две котлеты и спит. Везде темно.
– Про камеры ночного видения не слышала? – бурчит мой друг.
Арина качает головой и неожиданно с ногами забирается ко мне на кровать. Плечом касается моего плеча. Я даже вздохнуть не могу.
– Что у тебя там? Печенье?
Протягиваю пачку.
– Спасибо! А то в столовке такой странный привкус у еды…
Тут же начинает хрустеть.
– А чего вас так много в комнате?
Два ряда по четыре кровати. Это она называет много?
– Да у нас в приюте я бы что хочешь отдал за комнату на восемь мест. – Тоха спускает ноги на пол, – Почти люкс.
Арина недоверчиво косит глаза.
– А ты чё, домашняя?
– Штаны твои домашние. – Огрызается она; – Я из дома труда.
Выдыхаю. От удивления.
В домах труда все живут по двое. Потому что для обеспечения бесперебойного производства нужны как минимум два человека. Пока один спит, другой точит титановые шурупы. А потом наоборот. Даже на дремучем архипелаге, откуда мы прилетели больше таких нет.
– А как ты сюда попала? Вас же не учат.
– Да учат нас. – Хмыкает Арина. – По желанию. А желающих мало. Но управляющим это даже удобно – они с документами возиться не любят. Мне, чтобы сюда попасть, пришлось самой себе карточку делать.
В конце коридора раздаются шлепки босых пяток. Арина вздрагивает и прижимается ко мне.
– Т о п о т!
Шлёпает совсем рядом с нашей дверью. Не сговариваясь, бежим к ней.
– Заблокировали!
Тоха мужественно оттирает плечом Арину. Дёргает дверь. Тоже хватаюсь за ручку.
Как забетонировали.
А шаги, кажется, дошли до пункта своего назначения. Скрип двери – и в коридоре снова тихо. Стоя в темноте мы таращимся друг на друга.
Первым молчание нарушает Тоха.
– А почему никто не проснулся?
***
Гудящие двигатели, вентили и шлюзы – машинный отсек. Нас ещё меньше. А Арина выглядит очень плохо. Гулька растрепалась, под глазами синяки.
– Арин, ты чего?
– Мою соседку забрали!
– Чё?
– Через плечо! – передразнивает меня Арина; – Соседки нет. И вещей её нет. И даже кровати нет!
– Так может, она испытание не прошла?
– Прошла! – припечатывает Арина.
