– Доктор, что с Максом? Мы уже приплыли? Где мой сынок?
Она и ныла, и кряхтела, и стонала, но все без результатов. У доктора был устойчивый навык терпеть чужие стоны и не обращать на них внимание. Для любых жалоб больных у него был готовый ответ: “Все хорошо голубчик или голубушка. ПотЭрпите! Всё пройдет!”
Пилая поняла, что стоны не действуют и перешла к более к активным мерам:
– Вы хотите, чтобы я здесь умерла! Где берег! Где мой сын!
Это прозвучало как крик души. Пилая поняла, что это слишком не похоже на возможные стоны для смертельно больной. И поэтому она сразу сделала вид, что упала в обморок.
Это подействовало на Джорри. В конце концов он врач и для пациента способен на многое. Он осмелел и решительно пошел на палубу. Там его глазам открылась следующая картина. Вся команда стояла с завязанными руками. Какие-то мыши стоят и слушают Джонни. Было уже темно, и доктору Джорри показалось, что вокруг мыши в белых халатах. Он никогда не видел белых мышей и представить себе их не мог, поэтому от волнения он решил, что это тоже врачи.
– Коллеги!– осмелев после того, как для себя решил, что он находиться среди таких же как он, – Объясните, почЭму нас нЭ пускают на берег? У меня в каюте больная. Ей срочно нужно на бЭрег!
– Доктор Джорри! – сказал Макс, – некоторое время мы должны остаться на корабле!
– Но Пилая нЭ может оставаться на корабле! – доктора Джорри невозможно теперь было не остановить, – У нее кинЭтоз! Вы должны понимать, что оставаться на корабле ей нЭвозможно! Мы считали минуты пока доплывем! Вы знаете, что такое качка и как она опасТна для нЭтренированного организма! Вы решили устроить карантин? Разумно! Но это исключительный случай. У Вас же здесь есть нЭподалеку город? Есть я Вас спрашиваю!
– Есть,– закивали испуганные мыши. Любой, даже самый отважный генерал, бессилен перед напором доктора. А если звучат непонятные, и оттого страшные, диагнозы, то разум входит в ступор. Что делать не понятно. А ответ ждешь от тех же докторов.
– Значит там есть и больница! Срочно госпожу Пилаю в больницу!
Госпожа само собой вырвалось у доктора. Может потому что Жозепину называли “мадам” и доктор посчитал, что здесь так принято. То ли хотел подчеркнуть важность своей больной. То ли его впечатлило, какой важной Пилая всходила на корабль. Все сложилось мгновенно в голове доктора.
– Ей нужен покой! Я надЭюсь Ваши врачи способны оказать своЭвременную помощь!?
– Да, но мадам Жозепина, велела всем прибывшим оставаться на корабле, пока сама не оценит опасность…, -начал оправдываться, но как-то неумело Пиркас.
