И в этом она была права. Я должен взять себя в руки и думать, как уберечь её дальше. Тем более, когда принцесса в таком состоянии.
— Простите, командир. Исправлюсь. — Удовлетворённо кивнула головой.
Спустя пару часов пути по безжизненной пустыне моя госпожа совсем ослабла. Под глазами залегли тёмные круги, лицо бледное, как у мертвеца, и губы — мои любимые губы —были пересохшие и потрескавшиеся, а со лба стекали капли пота.
— Командир, разрешите сделать привал? Вам нужно сменить повязки. — Медленно обернулась в мою сторону, глянула на меня из-под полуоткрытых век и едва слышно произнесла:
— Разрешаю. Только ненадолго. Нам нельзя здесь задерживаться, это слишком опасно. И раны перевяжешь ты лично. Не хочу, чтоб кто-то заметил, что я слаба.
Чтобы кто-то заметил? Да она себя со стороны видела? Едва в седле держится. Тут и слепой разглядит!
Мы уединились за огромными валунами. Благо, их полно в этом адском месте. Сняв с Амайи тунику, а после и перевязочную материю, которой были прикрыты раны, я ужаснулся. Когда я вытаскивал из принцессы стрелы, раны выглядели намного лучше. Теперь же две раны на груди и две на прессе сочились кровью и каким-то тёмным веществом. Под кожей в местах ранений сеткой в разные стороны расползались тёмные прожилки чёрного вещества. Очевидно, стрелы были заражены ядом. Прошло всего пару часов от ранения, а эта гадость просочилась в кровь госпожи и травит её изнутри.
— Дела плохи, Амайя! Это чёрное вещество — неизвестный нам яд. Думаю, стоит заставить демона исцелить и эти раны… иначе дальше тебе будет только хуже.
Любимая, резко распахнув глаза, уничтожающе уставилась на меня.
— Ещё что придумаешь? Дать демону облизать мне грудь? Ты в своём уме? Заканчивай с перевязкой побыстрее и, желательно, молча. Не смей рассказывать другим о положении дел. Им итак сейчас нелегко.
До чего же она гордая. Наверное, именно такой и должна быть настоящая принцесса… и Королева. Аккуратно перевязав раны, я помог ей взобраться на коня, и мы тронулись дальше.
Ближе к ночи мы пересекли всю пустыню, и теперь временами нам встречалась болотистая местность. Упрямица из последних сил держалась в седле, время от времени качаясь так, что я думал — она уже падает без сознания. Так не может больше продолжаться. Я предложил ей пересесть ко мне в седло. В моих-то крепких руках она точно не рухнет с лошади, но она отказалась. Побоялась выглядеть слабой перед воинами. Но я всё же смог уговорить её сделать ненадолго привал. Ребята на скорую руку раскинули несколько шатров и занялись лошадьми и провизией. Я же, проверив, что пленник хорошо закован и не сбежит, направился в шатёр госпожи на очередную перевязку.
