— Ларетта, ты должна выспаться, — уже направляясь к выходу из спальни, напомнил Витаэль.
— Какое тут спать, если жить двадцать пять дней осталось, — буркнула я, но целитель расслышал.
— Возможно, тебе удастся вернуть магию, но если ты будешь изматывать свой организм, то ни дельных идей, ни продуктивных поступков не будет. Ты не думай, что они это со зла учудили. Ты наш последний шанс, в этом Леонель прав.
Хм… В этом! А не в этом? Ой… Лучше мне его не вспоминать. Сознание тут же будто на части разрывается — одна тоскует, тянется к белобрысому, пытается найти ему оправдание, другая же бесится от одного лишь упоминания об императоре. Вот же! Но… Хватит! Не буду о нём думать. Любовь зла. Не зря говорят, что полюбишь и козла. И будет он самый-самый, и за всё его простишь… Ррррр… Всё! Кажется, я и вправду хочу спать. И, о, чудо — я едва подавила зевок. Пожалуй, Витаэль прав. Подумаю обо всём позднее, а пока — спать.
Едва голова коснулась подушки, я тут же провалилась в мир грёз и грешных фантазий. Да-да, здесь, в моём сне, опять был сводящий с ума блондинистый голубоглазый красавчик. Вот помню же, что зла на него. Что это он виновник всего произошедшего и на Раментайле и, собственно, со мной. Ведь не истреби он Катерину — не прогневались бы боги, не исчезла бы магия, не потребовалось бы тащить меня в этот мир, и уж тем более не пришлось бы, жертвуя собственной жизнью, активировать защиту планеты. Да, всё помню, но не могу не таять от звуков его тихого голоса, от его лёгких, едва ощутимых прикосновений, а потому, плавлюсь как воск, тону в его, кажущихся бездонными, глазах.
— Девочка моя, — шепчет этот обольститель. — Как же долго я тебя ждал. Искал и не находил. Сходил с ума…
И всё это перемежается лёгкими поцелуями, заставляющими забыть все обиды, принципы и обещания. Ведь это всего лишь сон. Так почему я не имею право на счастье хотя бы тут?
И я таю в его объятиях, отвечаю на поцелуи, искренне желая чего-то большего. Вот только мой… Кто? Кто он мне?
— Кто ты? Для меня кто? — интересуюсь у видения.
— Твоя судьба и истинная пара, — отзывается он, не прекращая сводить меня с ума поцелуями.
Судьба… Моя судьба ко мне жестока. Позволила мне встретить того, за кого без колебаний не то что замуж пойти, жизнь отдать хотелось бы за один лишь краткий миг блаженства в его объятиях.
И тут же — мордой в грязь. Обстоятельства сложились так, что мои глупые принципы не позволят отдаться в руки врага, как бы разум и тело не желали обратного. Одна утеха — во снах. Ведь это моё, сугубо личное пространство, где вопреки всему можно помечтать о неосуществимом. И пусть мне осталось совсем чуть-чуть, но я хотя бы тут, в грёзах, успею напоследок познать счастье.
