Блеснул волнистый клинок, руку Вольфа обожгло острой болью, глаза заволокло дымкой, сквозь которую юноша увидел свою окровавленную руку…
И свой мизинец, отлетевший в сторону.
— Ян, перевяжи его. Пока. А вы, лейтенант, задумайтесь над тем, что у вас осталось еще девять пальцев и это только на руках. Продолжите упорствовать или все же расскажете мне всё?
Майор посмотрел в лицо упрямого мальчишки-лейтенанта. Застывшее, как будто превратившееся в каменно, глаза, похожие на кусочки льда.
— Расскажу, — тихо произнес Вольф, — Я всё расскажу. Не надо… пальцы…
2
Майор ан Гуллен выглядел довольным, как кот, или, учитывая, что он прибыл из колоний, наверное, лучше было бы сравнить его с…
Бледный Вольф мысленно чертыхнулся: как-то трудно вспоминались сейчас уроки естествознания. Кто там живет, на тех далеких островах? Тигры? Львы… нет, львы — это в Трансморании… Нет, никто не вспоминался. Кажется, на Кепулианских островах живут такие забавные обезьяны, с рыжей шерстью… Но сравнивать с ними майора не хочется, даже несмотря на то, что оранжевый цвет его мундира несколько схож с мастью тех обезьян.
В майоре не было ничего забавного.
В данный момент он, пролистав допросные листы, содержание которых и привело его в такое расположение духа, сидел, раскинувшись в кресле, и вертел пальцем.
Пальцем Вольфа. На нем продолжал поблескивать череп перстня.
— Дикари на островах имеют один забавный обычай, — разглагольствовал он, — победив врага, они отрезают ему голову, особым образом консервируют, так, что она не портится даже в тамошнем влажном и нездоровом климате, и хранят ее на стене хижины, в знак своей доблести. Дикари, конечно, но я из любопытства изучил их обычаи, так что теперь обладаю неплохой коллекцией голов различных племен. Когда-нибудь я, возможно, передам ее в дар антропологическому музею. А, может, оставлю храниться в своем кабинете. Ведь коллекция, знаете ли, далеко не полна. В ней нет голов… других дикарей…
Взгляд, брошенный майором на Вольфа, яснее ясного говорил о том, каких именно дикарей он имеет в виду.
Шнееландцев.
Возможно, майор уже видит голову Вольфа на стене своего кабинета…
— Не бойтесь, мой юный друг, ваша голова меня не интересует. Никакого удовольствия от ее получения: пойманный, скрученный, беспомощный юнец, почти мальчик… Что можно будет вспомнить при взгляде на нее? Ничего. А вот ваш пальчик я, пожалуй, сохраню. Этакий небольшой сувенир, чтобы помнить, с каких пустяков иногда начинается возрождение государства…
