Правда, как и у любого вида транспорта, у поезда есть свои недостатки. Например, скорость.
К сожалению, любое, самое познавательное путешествие рано или поздно заканчивается. Причем в случае железной дороги — скорее рано, чем поздно. Уж очень быстро движется это создание человеческого разума по стальной нити рельсов, прямо-таки как паук по паутине…
Усмехнувшись этому неожиданному поэтическому образу свежеиспеченный младший сотник, носящий имя Цайт (а фамилией сотникам, как известно, служит Черная сотня, и других фамилий у них больше нет), скользнул в толпе, двинувшейся к выходу из вагона, повинуясь какому-то древнему инстинкту, требующего немедленно вырваться наружу в случае остановки транспорта, невзирая ни на заторы, ни на то, что подождав буквально несколько минут, ты сможешь выйти, не торопясь и никому не мешая.
У самого выхода Цайт наступил на ногу крестьянину с огромным мешком, приостановившемуся и застопорившему движение. И, пока обладатель мешка разъяренно разворачивался, собираясь покарать наглеца, младший сотник проскочил у него под рукой и оказался на перроне.
Впрочем, никто сейчас не опознал бы в нем младшего сотника, да и с подданством бы этот самый Никто наверняка ошибся бы. Обычный человек, мельком взглянув на Цайта (а, согласитесь, внимательно к случайному лицу в толпе никто не присматривается), опознал бы в нем горожанина средней руки. Более внимательный человек отметил бы, что этот незнакомец одет так, как одеваются не просто горожане, а, пожалуй что приказчики из торговых лавок — для рабочих и мастеровых — слишком солидно, для солидного господина — слишком вульгарно. ОЧЕНЬ внимательный человек смог бы определить, что именно такой фасон сюртука, покрой брюк и форма носков туфлей характерны для столичных жителей великого герцогства Леденбергского. А потом Очень Внимательный Человек мог бы отметить в речи незнакомца в леденбергской одежде леденбергский же акцент и порадовался бы своей наблюдательности.
Все три, разумеется, ошиблись бы.
Цайт и до поступления в школу Черной сотни мог разговаривать с семью акцентами Белых земель, а после школы — с двенадцатью, и еще пару-тройку сымитировать в коротком общении.
Сейчас он, разумеется, никак не мог афишировать свою принадлежность к Шнееланду, а, хотя Черная сотня короля и не была слишком известна в окрестных государствах, не стоило недооценивать вероятность того, что ты можешь столкнуться с чрезмерно информированным человеком. Который, к тому же, неизвестно с кем поделится своей информированностью и к каким последствиям это приведет — тоже непонятно.
