Армия Грюнвальда, внешне единая, была расколота на два непримиримых лагеря, имеющих свою точку зрения на политику государства.
А если армия вмешивается в политику — жди беды.
Не успела осесть пыль над развалинами взорванной Берг-коллегии, а военные уже начали действовать.
И одновременно с ними начали действовать другие…
Горожане, любители поговорить в пивной о том, как правильно управлять государством, студенты, участники самовыдуманных кружков и тайных обществ, писатели, ученые, философы, все те, кто имел свое собственное мнение о том, как должно выглядеть идеальное государство — все они вдруг поняли, что их слова могут превратиться в реальность, и вышли на улицы, собирая толпы и произнося восторженные речи.
И мало того — следом на улицы столицы хлынули те, кого на эти самые улицы не пускали никогда.
Обитатели Красных кварталов. Рабочие.
Они не собирались болтать, они собирались действовать. Брать власть в свои руки. Не на словах. На деле.
Так уж повезло, что на улицах, наиболее удобных для возведения баррикад, откуда-то случайно взялся материал для их возведения. Там — начали стройку, здесь — ремонт, тут — застряли телеги с камнями. Кстати, о камнях — точно так же случайно рядом с этими баррикадоудобными местами начался ремонт мостовой, и лежали кучи булыжников. Очень удобных для того, чтобы забрасывать ими конных солдат. Ведь из мостовой булыжник просто так не выковыряешь, а оружия у рабочих было немного.
Все это, разумеется, произошло случайно. Ведь никто во Флебсе не знал о грядущем взрыве, а если кто-то и знал — организовать такое одному человеку не под силу.
Одному — не под силу.
А двоим — вполне.
10
Мужчина в темной одежде рабочего, с красной повязкой на рукаве, схватил лошадь под уздцы:
— Заворачивай!
— Мне господ нужно отвезти! — заорал извозчик, еще не понимающий, что происходит, не заметивший в руках рабочего старый двуствольный пистолет.
— Ах, господ…
Рабочий метнулся вперед и схватил рябого извозчика за рукав, тот вырвался и что есть силы пнул нападавшего в лицо… Рабочий отшатнулся, вытер кровь и вскинул оружие…
Выстрел! Другой! Третий!
Извозчик, так и оставшийся безымянным, сполз с облучка, упала и забилась случайно подстреленная лошадь…
Столбом упал наземь рабочий.
Йохан, в одной руке дымящийся револьвер, в другой — ладонь слепого, выскочил из повозки и бросился в ближайший проулок.
Все не так. Все не по плану.
