Может, хватит уже играть в слежку и пора сообщить сотнику Колю и том, кто тут настоящий Ксавье и кто — подсадная утка?
Или…
Или не пора?
Фальшивый «Ксавье» дурит сотнику голову, уверяя, что все под контролем и бунтовщиков в Стальном городе нет, а тех немногочисленных, что пытаются мутить воду, он, «Ксавье» успешно вылавливает. Но ведь ДО приезда «младшего сотника» Коль должен был САМ выслеживать мятежников. И…
Если они продолжают действовать…
Если Коль во всем положился на своего помощника…
Если помощника бунтовщики называют «Младший»…
Ведь если есть МЛАДШИЙ, значит, есть и СТАРШИЙ.
Коль — САМ агент бунтовщиков.
Просить помощи не у кого.
Шнееланд
Бранд. Ресторан «Пектопа»
28 число месяца Мастера 1855 года
Вольдемар Мессер
1
Карикатуры были великолепны в своей оскорбительности. Первая изображала пузатого повара в королевской короне, с вдохновленным видом бросающего в кипящий котел с надписью «Штальштадт» крохотных людишек: крестьян, рабочих, солдат… Людишки кипели, отчаянно крича и пуча белые глаза, похожие на маленьких лягушат. Изобразить упитанного и пухлого короля Леопольда в пугающем виде было сложно, но ренчцы не пасовали перед трудностями. На втором легкоодетая красотка с подписью «Человечество» пинком сбрасывала в пропасть испачканный кровью череп с седыми усами. На лбу черепа красовалась надпись «Флиммерн». Под картинкой чернели слова: «Человечеству не нужны убийцы».
Смазливый золотоволосый красавчик с третьей карикатуры сверкал голым торсом, гоня хлыстом толстопузых солдат, вооруженных вместо ружей палками колбасы. Солдаты на ходу прихлебывали пиво из пенных кружек, откусывали от колбас, на плечах вместо погон красовались аппетитные ломтики колбасы, шнуры на куртках гусар заменены на связки сосисок, на мундирах медалями приляпаны колбасные кружки…
— Неплохо, неплохо… — произнес собеседник Вольдемара Мессера, редактора «Герольда Бранда», — Но мне кажется, ренчцы немного… недотягивают, вам не кажется?
Мессер, сутулый человечек, подмигнул, скорчил некую гримасу, долженствующую изобразить хитрость и коварство, передернул плечами…
— Не извольте беспокоиться. Это ренчцы, для собственного, изволите видеть, употребления рисовали, здесь шнееландцы должны быть смешными и глупыми, чтобы, значит, солдаты не боялись врага, думали «Эгей, да мы этих колбасных дурней — одной левой!». А мы вот здесь немного подрисуем, вот тут чуть-чуть добавим…
Небольшой карандашик в тонких пальцах забегал по рисункам, добавляя штришки тут и там. В результате человечки с первой картинки, ранее вызывавшие сочувствие и жалость, превратились в мерзких существ, так, что одного взгляда на них хватало, чтобы испытать острое желание внести изменения в конфигурацию лица того, кто ЭТО состряпал. Череп старого фельдмаршала стал выглядеть как череп конченного идиота, при этом сохраняя кровожадность и дикость. На лице красавчика с третьей карикатуры теперь были видны печати всех известных человечеству пороков, а лица колбасных солдат стали чем-то средним между свиными рылами и собачьими мордами. Действительно, одно из самых страшных оскорблений в Белых землях — «свинособаки»…
