Именно Леша стал для меня тогда якорем, помогающим пережить многие трудности. И я была за это ему очень благодарна. Когда отец ушел… Вся родня заметно выдохнула, но именно брат сказал мне быть начеку и подарил очки с толстой линзой без эффекта увеличения — заявил, что так я смогу не бояться смотреть трудностям в лицо. И я действительно справилась во многом благодаря этой незамысловатой вещи. Когда ты в очках, люди на подсознательном уровне относятся к тебе предвзято, наверное, поэтому и изобрели линзы. Да-да, речь ведется о тех самых окулярах, что погибли из-за столкновения с крейсером под громким названием «Лукьян».
Иногда казалось, что вся моя жизнь состоит из сплошных напоминаний о людях в виде подаренных ими вещей. Ну или я проморгала тот момент, когда стала барахольщицей.
— Слышал, ты… забросила вокал, — спустя долгие часы разговоров, вдруг заговорил о наболевшем парень, растрепав свои волосы пятерней.
Мы расположились на диване у выключенного старенького телевизора в приглушенном свете льющегося из коридора света. Раньше часто такое практиковали, считая, что самые искренние разговоры легче ведутся в темноте.
— Тебе же прекрасно известно, что это была не моя мечта, — немного помолчав, ответила. Горечь от сказанных слов сжигала изнутри.
— Раньше ты считала иначе, — уперся Леша, бросив в мою сторону неодобрительный взгляд.
— Послушай, давай не будем о…
Мою речь перебила неожиданная трель дверного звонка.
— Кого-то ждешь? — удивился было Леша. На его лице, даже в полутьме, читался вопрос.
— Уж точно не в половину третьего ночи, — нахмурилась, бросив короткий взгляд на экран своего допотопного, но все же смартфона.
Трель продолжалась, раздражая слух.
— Наверняка соседская старушка пришла жаловаться на громкий смех. Привыкла, что у меня всегда тишина, — пожала плечами, даже не собираясь двигаться в сторону входной двери, и погладила по холке Морси, что прикорнула на моих коленях.
— Давай я схожу да узнаю? А то так весь многоквартирный дом на уши поднимется. Таким и мертвого можно разбудить, — засуетился Леша, беря всю ответственность на себя, и поднялся с насиженного места.
Я страдальчески вздохнула. А он ни капли не изменился!
— Может не надо? — нехорошее предчувствие, возникшее из неоткуда, заставило меня все же снять с колен собаку и пойти следом за братом.
— Чего ты боишься? Не съест же нас твоя соседка. К тому же ты говорила, что она старая, — посмеялся брюнет и, повернув ключ, распахнул входную дверь.
