– Здесь нет места для сентиментальности, только польза, – сухо сказал он.
– И многих вы… вот так… сожрали? – дико было говорить это.
Торкул криво усмехнулся и все же, вдруг, отвел взгляд, вздохнул.
– Я хранитель чуть больше четырех лет, – сказал тихо, – мне пока удавалось обходиться без этого. К тому же, мне повезло, у меня довольно стабильное сознание, я неплохо осознаю себя в любом облике. Впрочем, может быть, как раз не повезло, хранители, которые способны забыть, кто они на самом деле – более эффективны.
Он говорил это так спокойно…
И все же – никого. Ему «удавалось обходить без этого», значит, он тоже считает крайностью.
– Ага, эффективны, – буркнул Ренан, а я почти забыла про него. – Наш предыдущий хранитель, Гришел, последние месяцы вообще не оборачивался человеком, забыл, как это делается. Перестал заряжать накопители грозами. Только носился туда-сюда у Горизонта, гонял теней. Всех овец в округе сожрал, чтоб его! Никакой управы на них…
– Но до этого он почти шесть лет подпитывал острова энергией больше, чем кто-то другой, – тихо сказал Торкул. – Был самым быстрым охотником, ни одна тень не смела приблизиться.
– Хотите его славы? – спросил Ренан с долей издевки. – И так же кончить хотите?
– Все мы кончим одинаково, – довольно резко сказал он. – Вопрос лишь в том, что успеем сделать при жизни.
Я вдруг подумала – а как долго вообще живут хранители? Вот, после того, как начинают летать. Шесть лет – не так уж и плохо?
Торкул шел, глядя под ноги. Признаться, я как-то иначе взглянула на него.
– Сколько вам лет? – спросила я. Может быть, неуместный вопрос, но я хочу знать.
Он дернулся. И как-то недобро на меня посмотрел.
Я знаю, что хранителями становятся очень рано. Их готовят с самого детства и годам к восемнадцати они уже способны надеть пернатый плащ. Если это так, он, вероятно, мой ровесник… Я понимала и раньше, но меня задело не это. Чуть больше четырех лет он хранитель. Значит, когда стал лордом-хранителем и наместником Севера, он действительно был совсем пацан…
– Это не важно, – сказал Торкул. – Мы пришли. Покажите мне.
– А разве вы не видите?
Он бросил на меня быстрый взгляд и направился к старым липам.
Нет, та, которую пыталась разбудить я – не зазеленела, не расцвела, но даже без всякой магии отлично видно разницу. Почки набухли. И все же, главное – ее корни – скрыты от глаз.
Торкул подошел. Погладил ладонью ствол, потрогал почки на тонких веточках.
– Неплохо, – сказал он. – А почему только одну липу?
