— Ну-ка взяли и повесили люстру обратно!
Нечеловеческий визг с ревом ворвался мне в несчастные уши, которые чуть ли не трубочками свернулись. Феечек словно сдуло — ветерок от визга и правда поднялся неслабый, даже окно где-то хлопнуло. А потом я все так же заторможено наблюдала, как люстра словно сама по себе поднялась вверх, позвякивая висюльками. И пока я медленно, как старинный компьютер с оперативной памятью в двести пятьдесят мегабайт — ну совсем как мой домашний, хоть всплакнуть от тоски! — обрабатывала информацию и пыталась поймать в поле зрения того, кто так эффективно орнул, люстра привесилась к потолку, пламя ушло в нужную трубку, зажглись свечечки… Лепота!
— Мадам Агата, да не расстраивайтесь вы так, — голос раздался справа. Ура, что не из-под ног.
Я вздохнула и почти с такой же печалью, как смотрела на свою зарплату, взглянула на того, кто появился за стойкой. Причем с таким же точно ощущением: вот оно вроде бы есть, а на самом деле и нет.
— Доброй ночи, мадам Агата, — вежливо со мной поздоровалась пустота, в которой медленно проявлялось всякое. Иногда такое, что волосы на голове захотели сползать куда-то к теплому морю и пальмам. То есть подальше.
— А где ты раньше была? — брякнула я в ответ.
Ничего умнее я почему-то сходу и не придумала. Да и спросить, что она такое, тоже бы не помешало, плевать, что не слишком вежливо. Потому что я видела, конечно, детей, больше похожих на старичков, и старушек, которым хотя бы со спины можно было дать лет двадцать, но это?.. То ли девочка, ладно, совсем молодая женщина, то такой престарелый образчик того, что на том свете давно с фонарями ищут или даже с собаками, как особо злостного прогульщика. Волосы то золотистые, то седые, то ли плащ на ней, то ли саван, но вообще существо довольно-таки симпатичное. У фей мордочки были, прямо сказать, немного тупенькие, а это… эта персона располагала к себе внимательным умным взглядом.
— Я всегда на посту, мадам Агата, вы запамятовали? А по поводу фей не волнуйтесь, бывает. Они же глупенькие, им больше одного поручения разом давать нельзя. Вы если что, меня спрашивайте, я давно в «Раздорожье», еще пра-пра-дедушка пра-пра-пра-бабушки деда дядюшки сводного брата отца бабушки вашего папеньки не родился, а я уже на посту была.
Что-то это было как-то очень давно, взгрустнула я, сбившись на генеалогии бывших владельцев уже в самом начале. Да что говорить, ого-го какое строеньице древнее. Даже удивительно, как здесь еще стены стояли!
