Я был наследником, но охотно разделил эту роль. Первородство больше не имело к нам никакого отношения.
Вместе мы привели в порядок Холл и покончили с прошлым. Однако была одна вещь, которую я должен был сделать сам. Поспешно написанное Завещание и видеодекларация от Ката заменили предыдущее постановление о том, что его смерть могла вызвать подозрение. Я самостоятельно отправился в новую адвокатскую фирму. Не к тем, кто заботился об интересах моей семьи и перечне долгов на протяжении многих поколений. У меня были планы на эту фирму. Я разберусь с ними достаточно скоро.
В то же время мне нужны были новые контакты — официальные и юридические.
После неясной предыстории и расплывчатого описания пожеланий моего отца я отправил им обновленную версию с их заверениями, что они позаботятся о том, чтобы Хоуксбридж и мое будущее не пострадали.
Еще одна вещь из моего списка, но так много еще предстоит сделать.
Я также укрепил наш союз с местными властями, чтобы больше не было неприятных недоразумений, и заверил их, что шалость Вона с социальными сетями и нарушением общественного порядка больше не повторится.
Вернувшись в Холл, я разыскал Нилу, чтобы утешить ее.
Всякий раз, когда мы были в разлуке, сталкиваясь с жизнью и трудностями, я скучал по ней. Даже не осознавая этого, она стала моим миром, моим спасением, и мое сердце никогда не переставало биться, когда она была рядом.
Моя комната была пуста без нее. Мои руки были бесполезны без нее в них.
За последние пару месяцев я привык к тому, что она была в моей постели, принимала душ в моей ванной и оставляла свои незаконченные творения небольшими кучками по комнате.
У нее были причуды, которые я находил милыми. Привычки, которые я обожал.
Я чертовски любил ее.
Все, что касается ее.
Мое состояние не стало легче переноситься. Покинуть поместье и иметь дело с незнакомыми людьми было самой трудной частью. Прислушиваясь к эмоциям, которые я не имел права слушать. Ощущение споров и беспокойства со стороны людей, которых я не знал, обнажало меня догола, гарантируя, что я опустошу Нилу, когда она снова окажется в моих объятиях.
Я не мог смотреть телевизор или расслабиться с фильмом. Я с трудом переносил музыку.
Но Нила терпела меня.
По какой-то причине она не возражала, когда я сказал ей вести себя тихо и просто позволить мне обнять ее. Она не спорила, когда я молча укладывал ее в постель и безжалостно дразнил ее, чтобы я мог почувствовать желание и вожделение, которые она чувствовала ко мне.
