А так ей практически не за что больше зацепиться.
Учитывая всё, что произошло за последние несколько часов, Марион не была уверена, что может быть уверенной в том, как она воспринимала его, или что она чувствовала по этому поводу.
Тюр спас ей жизнь. И не раз.
Само собой, это сбивало с толку.
И тем не менее, несмотря на всё, что она видела, спасение её жизни было наименьшей из проблем.
Она ведь видела его с крыльями, так?
Тюр умел летать.
Он действительно прилетел с ней сюда, в какой-то модный отель в центре Вашингтона, округ Колумбия. А прямо перед этим он выломал помятую дверь безумно дорогого спортивного автомобиля, используя свои крылья, руки, или комбинацию всего сразу.
И это вернуло её к началу этого логического круга.
Тюр был оборотнем.
Который умел летать.
Не помогало и то, что что-то в нём пробуждало в ней безумное, совершенно иррациональное, одурманивающее, невероятно сильное желание, которое даже отдалённо было неподвластно ей. В этом желании не было ничего разумного, логичного или объяснимого. Это не похоже ни на что, что она когда-либо раньше испытывала или ощущала с мужчиной.
Это не похоже ни на что, что она испытывала раньше с кем-либо вообще.
Марион не осознавала, что она просто стояла там молча, пока думала обо всём этом.
Она не осознавала, что не двигалась и ничего не говорила.
Это вроде как прошло мимо её внимания, что она так и не ответила на его вопрос — то есть, на его вопрос о том, нужна ли ей его помощь, чтобы раздеться — до тех пор, пока Тюр внезапно не двинулся в её направлении.
Она повернулась, когда он сошёл с места.
Она не боялась. По правде говоря, она почувствовала облегчение.
Она оставалась на прежнем месте, и дверь душевой была так же приоткрыта её рукой и плечом, а она наблюдала, как он приближается.
Тюр находился на другом конце комнаты.
А потом он оказался рядом.
Он возвышался над ней, и казалось, что его тёмные глаза пронизывают её насквозь.
Его губы поджались, когда Марион подняла взгляд на него.
Тюр не выглядел рассерженным или раздражённым.
Она почти могла увидеть, как он думает.
Что-то в этом принесло ей огромное облегчение.
Она хотела, чтобы он принял это решение. Она хотела, чтобы он рассказал ей, что между ними происходит, и как она должна во всём этом разбираться.
Больше всего на свете Марион хотела, чтобы Тюр сказал ей, нормально это или нет. Она хотела знать, нормально ли то, что она хочет от него, так отчаянно и сильно желает. Она хотела, чтобы он объяснил ей, почему всё в нём так сильно притягивало её. Она хотела знать, тянет ли это его так же сильно, хочет ли он того же, что и она.
