Стою между пациентом и доктором, оба вышли из себя по разным причинам. Чувствую под пальцами учащенное сердцебиение Риза.
– Пожалуйста, успокойся, – серьезно шепчу я. – Никому не пойдет на пользу, если ситуация обострится.
Удивительно, но бешеный питбуль, в которого превратился мой пациент, отступает.
– Послушай безмозглую медсестру, – раздраженно тянет отвороты своего халата доктор-идиот. Мы с Ризом озадаченно на него смотрим. – Это значит глупую, – фыркает Липшиц. – Купи словарь.
С этими словами он поворачивается и выходит из палаты.
– Я спасаю тебе жизнь, а ты пытаешься лишить меня работы? – поникаю я.
– Лишить работы? Этот мужик – мудила. Ты должна поблагодарить меня за защиту.
– Я не нуждаюсь в твоей защите. Я просто его игнорирую. Как и все мы. Он засранец, но отлично справляется со своими обязанностями. Если ты не заметил, мы не в центре мегаполиса, хороших врачей здесь трудно найти.
– Значит, позволяешь ему унижать себя? – с отвращением интересуется Риз.
– Люди, обладающие властью, должны понимать подобное, – бросаю на него обвиняющий взгляд.
– Я никогда не унижал тебя, – оскорбленно возражает он.
– Нет, ты просто неблагодарный засранец. А теперь, если позволишь, мне нужно перехватить жалобу Липшица руководству. Если что-нибудь понадобится, жми на кнопку.
Пулей вылетаю из палаты.
Пипец.
* * *
Едва успеваю добраться до кабинета главврача, как Дэв хватает меня за плечо.
– В чем дело, гонщица? – он чувствует мое беспокойство.
– В твоем брате, – закипаю я.
– Риз? Какие от него могут быть неприятности? Он прикован к койке.
– Какие? Например, ссора в палате с доктором Липшицем.
– Из-за чего? – хватка Дэва на моем плече становится крепче.
– Дэвид вел себя как обычно.
Это почти все, что я могу рассказать, но Дэв понимает.
– И Ризу не понравилось? – спрашивает он.
– Нет. Ни капельки. Думаю, будь он в состоянии встать, доктору Липшицу понадобился бы врач.
– Даже целая хирургическая бригада, – вздыхает он, притягивая меня ближе. Мой пульс начинает учащаться. Мы стоим слишком близко, слишком интимно для рабочей обстановки, но я не могу заставить себя отстраниться. – Ладно, я поговорю с ним. С ними обоими.
– Это нужно сделать быстро. Не хочу, чтобы в моем личном деле красовался выговор, – подчеркиваю я неотложность дела.
– Никто не хочет. Я все улажу. Обещаю, – голос Дэва звучит словно соблазнительное утешение.
Я тяжело выдыхаю.
– Спасибо тебе.
Дэв улыбается, на его щеке появляется очаровательная ямочка.
