Как мальчик стал космонавтом | страница 3

Сначала Юру нянчила бабка. Но когда она чуть не упустила с колен трёхмесячного младенца, Зоя решительно сказала:

— Я сама буду смотреть за Юрушкой. Баба Таня старенькая, она его разобьёт.

Любимая сестра Юрия Гагарина заслужила его признательность: он вырос на её руках. Так же, как и самый младший в семье, — Бориска.

У Гагариных было четверо детей: Валентин, Зоя, Юрий и Борис.

Изба Гагариных стояла предпоследней на окраине села, неподалеку от ветряной мельницы. Край здесь равнинный. Как яблочко по тарелочке, катится взгляд по лугам и полям, задерживаясь лишь на стогах ржаной соломы да на ракитовых кустах.

Рощи, холмы, длинная просёлочная дорога — это и есть та земля, на которой когда-то строились крепости, гремели сражения. Недаром земляные насыпи именуются до сих пор «жилищами богатырей русских». И всё-таки из всех следов истории на клушинской земле самым значительным останется, наверное, след мальчугана, который учился здесь ходить. Ведь ему суждено было первому увидеть нашу Землю не плоской, а голубым шаром! Но до этого пока далеко.

Душою гагаринской семьи была мать. Это она принесла с собою в дом терпение и трудолюбие — то, чем впоследствии отличались все её дети.

Когда матери не бывало дома, отец один управлялся с детьми и хозяйством. Сам месил и пёк хлебы. Руки у него были плотницкие, привычные к топору, а не к домашней мелкой работе, вот он и выстругал себе особую лопаточку, которой вымешивал тесто. Любой труд ему был не в тягость.

Едва дети начинали лепетать, передвигаться по избе, держась ручонками за деревянный диванчик, со старательностью выструганный и сколоченный Алексеем Ивановичем, отец разговаривал с ними, чему-нибудь учил. Вечерами старшие — Валентин и Зоя просили рассказать сказку, и отец расцвечивал собственной фантазией незамысловатую историю про медведя — липовую ногу…

Под гагаринской крышей царили лад и покой. Юра засыпал счастливым.

В три года Юра чисто выговаривал все буквы, даже трудную для малышей букву «р». Не картавил, не шепелявил. Да и с виду стал запоминать буквы очень рано, так что к пяти годам уже разбирал их хорошо.

Матери нравилось, что он бойко заучивает стихи и не стесняется декламировать их перед чужими.

— Ах, миленький, — приговаривала она, — да какой же ты умный, какой молодец. И рубашечка у тебя голубая, и пуговки беленькие… Папа купил на праздник? Добрый у нас папа, хороший…

В этой голубой рубашке Юра впервые пошёл вместе со старшими на школьный утренник. Задолго до рассвета, когда заспанное декабрьское утро ещё не успело разлепить ресницы и сморгнуть с них пушистый иней, он уже соскочил с печи, разбудил Валентина и Зою: как бы не опоздать!