Ну вот и все… теперь можно немного выдохнуть.
Время: 16:01
Я сижу на лавке в каком-то парке Москвы. Все еще выгляжу, как бомж. Подкидываю нож в руке. Мимо меня проходит женщина лет тридцати, тащит за руку мальчишку, орущего, что ему купили не ту игрушку.
Они замолкают, проходя мимо меня.
— Бонжур, — начинаю я учить французский, ловко поймав нож за рукоять. — Меняемся?
Протягиваю клинок с окровавленным лезвием, кивая на игрушечного робота. Мальчишка резко затыкается и больше не орет. Мать ускоряет шаг. Провожаю их взглядом…
Шутки шутками, но мне нужно сориентироваться, разработать очередной гениальный план, свергнуть империю, убить короля, получить власть и силу, но…
Вздыхаю. Даже Первым Хранителям иногда нужно отдыхать.
Встаю, иду на запах. Сел я на эту лавочку не просто так. Вот уже десять минут я тренирую силу воли. Кто знает из чего сделана эта шаурма. На вид в этой платке, как тут говорится, галимая антисанитария. Змея была хоть и неприятна, но доверия ей все же больше.
Эх, совсем я расслабился. И это воротит нос тот, кто когда-то ел крыс, червей и насекомых.
Поднимаюсь, подхожу к палатке.
— Одну большую, — протягиваю стодолларовую купюру.
Я не виноват, что это самая привычная купюра для Российского кластера, которая у меня была. С собой я взял десять тысяч долларов.
Улыбаюсь опешившему парню кавказкой национальности:
— Десять баксов твои, если найдешь сдачу. И мяса положи побольше.
Через минуту иду по парку, довольно уплетаю пищу богов, посвистывая незамысловатый ритм. А жизнь-то налаживается. Есть в ней приятные моменты в мелочах. Проглатываю остаток шаурмы. Надо было две брать. Поразительно, как из простых вещей можно сделать такую вкусноту.
Так, я вообще-то ищу магазин электроники. Нужно купить зарядку для телефона, созвониться с людьми, поискать жилье. Но как-то расслабился… Сейчас я выгляжу так, что меня мать родная не узнает. И меня это устраивает. Самое худшее, что может произойти — заберут в отделение полиции, как подозрительную личность. Но встретив по пути два десятка братьев-бомжей, я понял, что всем пофиг.
Захожу в аптеку:
— Обезболивающего. Исцеляющего. Обеззараживающего.
— Что? — захлопала глаза девочка.
Задираю рукава, показываю ссадины, синяки и порезы.
— Оу-у-у, кто это вас? Может… скорую?
— Это так мило, но, пожалуйста, просто продайте, что говорю.
— Так… — забегала девушка. — Ладно. Щас. Таа-а-ак. Вот перекись, вот мазь от синяков. Ох, тут бы ласточку, хотя бы пятую… Вот вам еще бинты. Обезболивающее… Ага, вот… Кто же вас так.
