Агнесса смотрела на него совершенно спокойно, но как-то иначе, не так, как раньше. Это был уже не холодный пронизывающий взгляд, стремящийся рассмотреть то, что находилось у собеседника за спиной. Как будто Агнесса впервые признала факт существования Истомина, осознала, что находится очень близко, и теперь рассматривала его с вежливым интересом.
Её взгляд стал бархатным и обволакивающим, и Истомин вдруг понял, что его ладонь всё ещё лежит на её животе. Впервые он почувствовал исходящее от неё тепло, это уже не была мраморная статуя, а живой человек из плоти. Агнесса улыбнулась, даже как будто нежно, а в следующее мгновение мир закружился, и Истомин больно ударился затылком об пол. Сверху его придавила жёсткая сила.
– Закончили, – прозвучал откуда-то голос Шеня.
Агнесса выпустила Истомина, и когда он поднялся на ноги, поклонилась, снова глядя на него холодно и чуть насмешливо.
После занятия Истомин подошёл к Шеню и спросил, можно ли ему в следующий раз встать в пару с другим партнёром.
– Вам нужно обуздать свои эмоции, – спокойно сказал мастер. – И помните, сила женщины в её слабости.
После тренировки Истомин отправился на дежурство в студенческий общежительный сектор, где в гостиных устраивались обычные посиделки и разные игры. Главным здесь было убедиться в отсутствии алкоголя и на корню пресекать возникающие конфликты, чтобы дело не дошло до драк.
Он обошёл вверенные ему этажи и направился в комнату дежурного, чтобы заполнить журнал. У выхода на пожарную лестницу послышалось движение. Приблизившись, он увидел дым, тонкими струйками пробивавшийся из-под двери. Истомин уже взялся за ручку, чтобы открыть дверь, но услышав знакомую фамилию, остановился.
– … эта Русакова, – произнёс тихий голос, – тоже мне, аристократка…
– Говорит, он к ней придирается, – сказал второй голос. – Как же. Если кто-то ей в ножки не поклонился, всё – придирается. Мировая несправедливость.
– Подружка её – просто идиотка. Прыгнула на меня, я ей этого не забуду, – сказал первый голос. – Папочка выставку проплатил. Ты её мазню видела?
– Кстати, наша куколка у неё парня увела.
– Знаю. Терпеть не могу и эту куклу. Их обеих.
– Они где-то на Кипре сейчас. Ты когда-нибудь была на Кипре?
– Неа. Может, они там утонут?
– Ну, не надо так.
– А как надо? Их родители им покупают славу, а по-настоящему талантливые сидят в грязи.
Истомин открыл дверь, и девочки, на миг оторопев, смущённо улыбнулись.
– Курить запрещено, – мягко сказал Истомин.
