– Итак, первый вопрос, который, наверное, всех интересует, это, конечно, Правдоруб. – Круглолицый журналист в модных очках, светящийся от сознания того, что именно ему согласилась дать эксклюзивное интервью самая неоднозначная фигурантка, закинул ногу на ногу и изобразил максимальную заинтересованность. – Кто же, кто именно скрывался под этим псевдонимом?
– Все понемножку, – ответила Валя, глядя на журналиста прямо и абсолютно спокойно. – Все писали. Каждый обязан был сдать хотя бы одну статью.
– Каждый? – уточнил журналист.
– Да. Даже я, даже те, кто не особо умеет писать.
– А темы? – Журналист картинно прикусил кончик пера.
– Кто мог, сам придумывал, кто не мог – тем придумывали другие.
– Например?
– Я сейчас уже не помню. – Валя впервые отвела взгляд и, наморщив лоб, посмотрела вверх. – Я про себя помню. Там, разное. Я писала про фонтан. И про Грибницкого, что его жена намного младше. И ещё другое. Больше всех писала Дина, Леопольдина. Вообще, журнал – это её идея.
– Я правильно понимаю, что участие каждого члена организации в создании журнала, – интервьюер повёл руками, – это была своего рода круговая порука?
– Можно, наверное, и так сказать. – Валя чуть склонила голову на бок.
– Что такое «круговая порука»? – быстро спросила Вика, сидевшая на полу перед экраном и запускавшая с младшим сыном машинки.
– Это когда все дают обещание или все в чём-то участвуют. С одинаковой ответственностью. В общем, покрывают друг друга. – Отцу пришлось понизить голос до шёпота, потому что мама зашипела, что разговоры мешают ей слушать интервью.
Тем временем журналист участливо кивал, пока Валя рассказывала о своей жизни до Гимназии.
– В общем, моя мама всегда хотела, чтобы я занималась чем-нибудь другим. Более, не знаю, надёжным. – Валя ковыряла ногти, опустив взгляд.
– Но что, что всё-таки тебя заставило присоединиться к этой организации? А главное, как, как именно ты туда попала?
– Меня друг пригласил на собрание. – Валя смотрела вниз и говорила совсем тихо. – Мне показалось, их идеи… ну, они правильные, что ли. В Гимназии многое несправедливо устроено.
– А что, как тебе кажется, несправедливо? Что, что конкретно вы, или лучше сказать, именно ты хотела бы исправить?
– Ну… – Валя наклонила голову вбок и смотрела в сторону. – У нас было мало денег, а у других много.
– И тебе сказали, что ты сможешь на это повлиять? – Журналист иронично поднял бровь.
– Не сразу. Потом. Я не могу сейчас глобально всё изменить, но если стараться, то в будущем мир станет лучше. – Валя снова смотрела в сторону, поджав губы. – И если выгнать из «Скандерии» некоторых студентов и преподавателей, то школа тоже будет лучше. И ещё излишества убрать.
