Утром следующего дня Истомин принимал экзамен у студентов восьмой ступени. Когда все сдали рукописное эссе и аудитория опустела, к Истомину подошла Соня. Её родителям пришлось заплатить штраф за порчу муниципальной собственности, а в личном деле появилась запись о взыскании за несогласованную пропаганду, однако этим всё и кончилось. Исключения, которого многие ожидали, не последовало.
– Э… – Соня мялась, явно желая что-то сказать.
– Да? – спросил Истомин самым официальным тоном, на который был способен, учитывая обстоятельства.
– Я хотела спросить… Как ваша племянница?
– Спасибо, идёт на поправку, – выдал Истомин дежурную фразу, которой отделывался подобных расспросов уже несколько недель.
– Я рада. – Соня смотрела по сторонам, что-то теребя в руках.
– Вы хотели что-то ещё? – Истомин уже собрал вещи, и не смотреть на студентку становилось всё труднее.
– Вы знаете…
– Да?
– Иногда студенты старших курсов устраивают что-то вроде вечеринок, куда зовут кого-то из учителей, – шёпотом выпалила Соня.
– И? – Истомину очень не нравилось направление беседы.
– Вот. – Соня сунула ему в руку какой-то смятый комок и выскочила из аудитории.
Приглашением на «что-то вроде вечеринки» оказался маленький пластиковый листок с отпечатанным адресом, датой и временем. А на обратной стороне листка разместилась «огромная просьба ко всем получившим приглашение, после прочтения его сжечь». Истомин так и поступил, твёрдо намереваясь мероприятие проигнорировать.
Однако его решение пошатнулось уже на следующий день, когда в одном из коридоров Гимназии он случайно подслушал разговор Евы и Тони.
– Ты поедешь? – спрашивала бледная и осунувшаяся Тоня.
– Конечно, – кивнула Ева.
Никто из них присутствия Истомина не заметил – Тоня отрешённо смотрела по сторонам, будто обдумывая что-то. А Ева увлёчённо строчила в коммуникаторе.
– Нельзя такое пропускать, – сказала Ева, не поднимая глаз.
– Что-то грандиозное затевается? – вяло спросила Тоня после небольшой паузы.
– Угу, – кивнула Ева, по-прежнему не отрываясь от экрана коммуникатора. – А ты, что, не собираешься?
– Нет, – сухо ответила Тоня, глядя в сторону. – Мне нужно к врачу.
– А в другое время нельзя сходить? – Ева наконец подняла голову.
– Нельзя.
– Ну и зря. – Ева вернулась к своей переписке. – Даже Несс поедет, а она такие сборища на дух не переносит.
– А с чего она в этот раз пойдёт?
– Не знаю, – пожала плечами Ева. – Кто её разберёт. Может, хочет надрать задницу этой мерзкой пигалице с конской чёлкой. Несс – девчонка мстительная. От неё живым ещё никто не уходил. – И Ева залилась картинным гортанным хохотом, но закашлялась, икнула и вернулась к переписке.
