– Это русские? – Конрад одобрительно рассматривал телосложение бойцов, как две капли воды похожее на его сородичей.
Внезапно он окончательно все понял, и указал растерянному администратору и по совместительству водителю на кассы:
– Вон там.
Антон, стоя спиной к новоприбывшим, неожиданно почувствовал знакомый ему с детства взгляд. Резко обернулся и встретился глаза в глаза… со своим лесным приятелем.
«Часть силового плана начальства становится мне более-менее ясна», – с облегчением подумал он и незаметно ответил на молчаливое приветствие волколака.
– В музей с вещами нельзя, – сделал им замечание человек на входе в музей.
Те, которых это касалось, пожали плечами и вернули свои вещи назад, а автобус.
Глядя на удаляющуюся сборную, Антон тихо гордился мощью своей страны.
Он для себя отметил, что здоровенная сумка одного из спортсменов резко похудела, зато у его черта наоборот, раздулась. Такая же невидимая для окружающих людей, как и он сам.
Три часа пополудни. Пора. Группа во главе с Власием двинулись к кассам. Музей работал на вход до четырех.
Просторный зал воздухоплавания был выбран сторонами неспроста. Первые попытки человечества подняться в воздух за счет подъемной силы крыла удивляли своей простотой и хрупкостью. Насколько хватало глаз, спрятаться здесь было абсолютно нереально, поскольку экспонаты буквально парили под потолком высокого зала. Парил среди них и первый самолет, построенный когда-то братьями Райт. Если бы человеческий глаз мог видеть невидимое, он бы заметил какое-то неуловимое движение в воздухе. Хотя нет, он бы это списал на работающую в помещении вентиляцию.
Когда Антон с сотоварищами очутились на месте, вражеская сторона с кажущимся интересом изучала истребитель Первой мировой войны Фоккер. Он чуть было не рванулся вперед, но был чуть заметно остановлен Гюнтером.
В группе из десяти американцев, одетых, несмотря на жару, в просторные куртки, стояли Валерия и Игорь. Он заметил, что на шеях его друзей закреплены какие-то странные устройства.
До того, как они увидели Антона, лица их выражали крайнюю усталость и озабоченность.
– Лерка, Гарик! – громкое восклицание прокатилось эхом по просторному залу.
– Тошка! – ответило эхо в ответ.
– Чудно, чудно. Я, было, подумал, что вы струсите. Как говорят русские: «будет вам слабо», – сказавший это выдвинулся вперед.
«Это, наверное, их главный», – сделал вывод Антон.
Десять человек надвигались к ним плотной стеной. Только теперь он понял причину их несезонной одежды: под куртками у всех топорщилось оружие. Четверо из десяти держали руки на перевязи.
