Туман наконец рассеялся. Перед сэром Дорианом и его спутниками стояло чудовище невероятного вида, вида столь омерзительного, что они бы никогда не смогли вообразить или описать подобного, ибо нет в человеческом языке слов, способных описать ужасного монстра. Но страшнее всего были его горящие от ярости налитые кровью глаза, в которых ясно читалось, что пощады не будет. В них мерцали голод и жажда. Он направился к солдатам. Отшвырнул двоих так, что они уже не поднялись, а потом приблизился к сэру Дориану. Тот мгновенно с неожиданной в его преклонном возрасте прытью выхватил меч и, что было сил, ударил монстра – такой страшный удар должен был рассечь чудовище надвое. Но меч отскочил от его белесого тела, а когтистая лапа почти ласково сжала руку противника. Клинок упал на каменный пол.
Глядя в побелевшее от ужаса лицо Дориана, чудовищный зверь медленно поднес руку с кольцом на указательном пальце к своей раскрытой пасти, утыканной тремя рядами длинных острых как лезвие бритвы клыков.
Через некоторое время Ларри вошел в неприступный прежде замок. Он крушил двери и стены, никто не мог укрыться от ярости чудовища, и лишь молоденького палача он оставил в живых, ограничившись тем, что провел по его плечу острыми когтями, отчего на теле парнишки остались глубокие следы, сохранившиеся до конца жизни. Много лет спустя тот рассказывал внукам, что следы эти остались ему на память о битве с шотландским монстром. Хотя битва состояла лишь в том, что он упал и пытался закрываться от чудовища руками, зажмурив глаза и оглушительно вопя.
К закату от замка не осталось камня на камне, темница сравнялась с землей, став последним приютом для нескольких пленников, что еще оставались там. Но голод монстра не утихал, он требовал новых жертв: как обещал Ларри, кланы тех, кто причастны к инквизиции, должны были быть стерты с лица земли. И он пошел дальше и дальше, оставляя за собой разрушения, огни пожаров и горы мертвых тел, уничтожая всех, кто встречался на пути, не разбираясь, кто грешник, а кто праведник, кто виновен, а кто нет. Ярость разбушевавшегося монстра была для острова страшнее и нашествия келпи, и преследований инквизиции. Кошмар продолжался целый месяц, а потом, как и обычно, чудовище обернулось серебристым скакуном-келпи, невинным существом, не помнившим случившегося и не знавшим за собой никакой вины.
А еще месяц спустя, Ларри снова стал человеком. Он помнил о своем обязательстве – избавить народ от преследований инквизиции. Впервые за всю долгую жизнь его не мучило раскаяние, он был уверен, что хотя бы раз его ужасные перерождения послужили делу добра. Он вызволил из беды двух невинных людей и уничтожил змеиное гнездо. Теперь МакИвир и его приспешники никогда больше не потревожат жителей островов! Ни инквизиция, ни келпи не сунутся сюда! И прекрасная ведьма Беатрис Флетт останется жива. При мысли о ведьме в его душе стало теплее и светлее. Она должна жить.
