– Это неправда! – Виктор Николаевич ужаснулся. Грань отчаяния была острой и резала пятки.
– Правда! Всё именно так! Если бы не вы, Виктор Николаевич, кто знает, сколько бы лет прошло до момента, пока кто-то другой додумался бы до этого, да и додумался бы!
– Я не имею к этому никакого отношения! Я всё расскажу людям. Я пойду и расскажу каждому отцу и матери про то, что вы сказали мне.
– Они не поверят вам, Виктор Николаевич. Прямо сейчас они абсолютно счастливы тем, что их дети, как вы там мне говорили – не бьют рободогов, а гладят их, тем самым сокращая своим родителям рабочую норму.
– Пусть так! – Голосовые связки взвыли от усилия, и что-то с хрипотцой надорвалось внутри могучей фигуры. – Хорошо, пусть они радуются. Но я. Я ни минуты не стану здесь находиться! Я мало связан с техникой, она всегда меня пугала, у меня нет ни рободогов, ни имплантов. Я свободный человек, я могу отказаться от гаджетов и уехать куда-нибудь.
И Тихий развернулся чтобы уйти. Дверь, помедлив, раскрылась перед его лицом, когда спокойный голос Роберта Михайловича ударил ему в спину.
– А как поживает ваша жена? Александра Ивановна, если я не ошибаюсь?
Тихий замер.
– Зачем вы спрашиваете?
Гибкий как шланг, Глава Робопатента подарил мужчине свою последнюю жесткую улыбку:
– Просто хотел вам напомнить, что вы не так уж и независимы. От нас.
Тихий вылетел из кабинета. Пронесся мимо мирно щелкающей по клавишам Сонечке, стараясь не смотреть на тоненькую руку. Чертыхнувшись, вызвал лифт.
И вновь стекло и металл набросились на огромную, но беспомощную фигуру. Виктор Николаевич со всей доступной ему скоростью бежал к дому наперерез авторобам и возмущенным автокарам. Пару раз, едва не потеряв инфопанель жены, Тихий вцепился в коробку обеими руками и, защищаясь ей словно щитом, преодолел расстояние от работы до дома за несколько минут.
Минуя памятник Создателя, Виктор Николаевич остановился отдышаться. В ужасе он наблюдал как дети и взрослые толпятся внизу, ожидая свою очередь на фотографию внутри металлического земного шара, а Тихий смотрел на грустное лицо Создателя, отдавшего всю планету в руки своему Созданию. На растерзание. Дети, позирующие на ладони первого робота, не догадывались о том, что эта ладонь рано или поздно сожмется в кулак. И раздавит их.
“Нет, нет… – Тихий вгляделся в постамент, на котором осталось совсем немного места для имен первооткрывателей. Ему показалось, что там уже красуется новое имя – Михаил Сергеев? – Мое место точно не там. А вот здесь – в кулаке робота”.
