– Как “кого”? Вот их, – и Роберт Михайлович длинным пальцем указал на беззаботно удаляющуюся из кабинета Сонечку. – Ах, какая прекрасная работа. Вижу-вижу ваше изумление, дорогой Виктор Николаевич. Ну а что вы хотели, в каком уж веке живем! – Он опять развел руками. – Мы научились делать разных роботов: круглых и квадратных, маленьких и больших, поваров и уборщиков. Ну, а человек – создание тщеславное. По образу и подобию, и всё такое. Ну как вам кофе?
– Кофе? прекрасно, да… это настоящее, правда?
– О, да вы знаток. Настоящее-настоящее, самое что ни на есть.
Но Виктор Николаевич не мог отойти от непонятного чувства, что та самая кружка, которую он сейчас держал в руках, пять минут назад была в тонких и аккуратных пальчиках молодой автоледи.
– Ну что, сейчас будут готовы бумаги, мы их подпишем и запустим вашу идею в производство.
– Как? – Тихий поперхнулся. – Уже?
– Ну, а зачем ждать? Я всё понял, мне ваша идея нравится, я думаю, она перспективна. Со своими коллегами я уже обсудил.
– Но ведь у меня даже нет прототипа.
– Весь прототип уже здесь, – и Роберт Михайлович постучал тонким пальцем по аккуратно выстриженному виску.
– Хорошо, что вы уверены.
– Слава Боту, я уверен! Я думал, и вы уверены.
Тихий большим неуклюжим пальцем провел по тоненькому краю фарфоровой чашки, в которой переливалось черным. “И все-таки настоящий кофе чертовски вкусный”. А потом он подумал о вакантном месте на постаменте великим изобретателям.
– Я уверен.
– Ну, вот и ладненько! – Глава Робопатента блестел как блюдечко.
Через десять минут Виктор Николаевич Тихий вышел из кабинета начальника с толстой папкой подписанных бумаг: договоров и обязательств, прочитать которые он был не в состоянии из-за горевшем в воображении огненным шрифтом собственного имени под ногами Создателя. Тихий вернулся на свой этаж и, опустившись на высоко-эргономичный стул, приступил к повседневной работе.
Прошел день, а потом еще один. Прошло еще два дня, а потом еще два. Виктор Николаевич больше не беспокоился и не сомневался – на реализацию задуманного у него самого ушли бы годы, а поэтому он был безнадежно счастлив, что кто-то добровольно снял с него груз ответственности. Роберт Михайлович подписал Тихому отпуск, и Виктор Николаевич был преисполнен самых радужных надежд на жизнь. Он уже приобрел две путевки на тот самый вожделенный курорт под искусственным солнцем, о котором еще так недавно мечтала его милая дорогая жена. Цена отпуска была просто астрономическая – 768 рабочих часов.
