О бурное сердце менады! Священная клятва в пыли… Никто мной не посмеет пренебречь! Найдутся и красивей, и умней, но кто мой путь сумеет повторить? Отдать отца и брата за любовь? Покинуть край родной, унесть его святыни? Скитаться по морям и островам, спасая аргонавтов и Ясона? Всю жизнь и честь свою я на алтарь любви сложила! И вот она, награда за любовь…
Студентка внимает ей в ужасе.
О, не смотри так, дева, на меня. (ласково) Ведь ты уже Медею знаешь. Не бойся, подойди. Ты мне, изгнаннице, будь в утешенье, будь как сестра, давно утраченная мною. Так тяжело мне, оскорблённой.
Студентка подходит.
Да обними меня за плечи, стань сзади, словно щит.
Девушка становится за Медеей, накрывается её покрывалом, они словно сливаются, становятся одним целым.
Расстались мы с Креонтом, впереди день целый. Как его употребить? Сначала я не знала. Метались мысли ужасные, свирепой местью полнясь. Не знала я, на что решусь, но знала: сердце покажет силу. О бурное сердце менады! Как шторм крушит и ломает скорлупки судов, так и чувства безумного сердца рвут всё, что им дорого было.
Тяжёл мой ум, обиды не терплю, и грозен гнев Медеи. Ясон с Креонтом заодно, он тоже хочет, чтобы я исчезла. Неужели и сыновья не дороги ему?.. Но вскоре нашлась разгадка: мы встретились с Ясоном на дороге. (стонет) Я чуть не выдала себя – так мне хотелось кричать и высказать всё горе и обиды! Но у меня другая цель была: должна была узнать я, что он думает о детях.
Студентка-Медея: Напомнила я всё же про поход и про Колхиду, про то, как рисковала я, идя к дракону, чтоб усыпить его, чтобы Ясон смог золотое руно забрать, как против воли отца пошла, запреты все нарушив, как, наконец, причиной смерти брата младшего я стала…
Медея: А он, глумясь, ответил, что его поход удачен был благодаря (помолчав) Киприде. Что если уж кого благодарить ему, то малыша Эрота, пустившего стрелу Медее в сердце. Медея же сама тут ни при чём.
Студентка-Медея: Глядела на него я и не знала, как можно так жестоко ошибаться в человеке… Его как будто подменили. Ради власти готов он был отречься от всего, чем раньше дорожил.
Медея: Тогда я злобу скрыть кой-как сумела и нежным тихим голосом сказала: «Ясон, жила любовь меж нами, вот плоды любви, то дети наши. Неужели ты и их в изгнание отправишь?» И сыновья приблизились к отцу, и стали доверчиво к нему ласкаться, а он их гладил, и улыбка бродила по лицу его.
Студентка-Медея: Заплакала тут я – Ясон спросил, о чём я плачу. «Как о чём? Ты обещал когда-то возвысить наших сыновей, теперь же обрекаешь на вечные скитанья! О если б мог ты детей с собой оставить!» Эта мысль понравилась Ясону. Он обещал уговорить Креонта и царевну, развеселился даже.
